Genso_Okami | Дата: Вторник, 06.12.2011, 23:23 | Сообщение # 1 |
Монарх
Группа: Администраторы
Сообщений: 2248
Статус: Offline
| - Ночной дозор! - завопил отец Андерсон врываясь в поместье Хеллсингов - всем выйти из сумрака! - Свет включи, дурень! - посоветовал Алукард доставая "Шакал".
Виктории приснился маленький странно выглядящий человечек. - А! Ты, наверное, дух моего "Харконенна"? - догадалась девушка. - Да нет, я Антон Городецкий - смутившись ответил человечек.
Алукард смотрит на Викторию и напевает: "...every time I look at you, you seem so a live..." - Девушка, у вас воронка... - Ну что вы! Это не воронка, это мой вампир Алукард - он насосется и сам отвалится...
- А правда, что в вашей организации работают вампиры? - спросил Викторию один из наемников. - Кто вам такую чушь сказал?! - возмутилась девушка - покажите мне этого недоумка - я из него всю кровь высосу!
Виктория, в кепке, в черных очках, затравленно озираясь идет днем по улице. Ее окликает отец Андерсон: - Дочь моя, не подскажешь, как пройти в... - Кто вампир?! Я вампир?!!
- Ситуация A контроля ограничений! Полное снятие ограничений!! Разрешение получено!!! - Ммм... А расписочку можно?
Интегра надрывается: - Существует только три возможных локации! Найти и уничтожить!! Найти и уничтожить!!! Алукард рассеянно: - Извините, я отвлекся. Интегра-сама, вы что-то сказали?
Звонок телефона в штаб-квартире "Хеллсинга": - Враг или друг? - Это Бачинский и Стилавин с радио "Максимум"!
- В полдень я дерусь с этим господином возле монастыря Сент-Жермен - сообщил Алукард Интегре указывая на отца Андерсона. - Но почему ты дерешься с ним? - удивилась Интегра. - Мы поспорили о некоторых богословских вопросах - кротко пояснил отец Андерсон. - Да, да - одно место из блаженного Августина, по поводу которого мы не сошлись во мнениях - подтвердил Алукард.
(навеяно MTV-шной локализацией "Хеллсинга") Виктория входит в свою комнату и видит стоящий на столе пакет с медицинской кровью. При виде его ее начинает тошнить и она зажимает рот рукой. Алукард, проходящий мимо, понимающе ухмыляется: - Что, полицейская, похмелье?
Алукард, в очередной раз шпыняет Викторию за тормознутость: - Целься лучше, мент. Используй свои новые возможности. Та обижается: - Хозяин, не называйте меня так, мое имя Виктория! - Умолкни, мусор!
Алукард возвращается в поместье Хеллсингов под утро, сильно набравшись. С перепоя даже не может пройти сквозь стену и поэтому ломится в дверь. Интегра: - Кто там? - Кто, кто... Завулон в пальто!
Весенний вечер, Интеграл идёт по лесочку. На деревьях почки... "Опять Алукард безобразничает...", - мрачно подумала она
Интеграл бесится: - Уолтер, я не могу найти свой галстук!!! КУДА ТЫ ПЕРЕСТАВИЛ ШКАФ?!
NEW: Алукард любил давать самые неожиданные вводные спецназовцам Хеллсинга. Просочившись однажды сквозь стену одного из тренеровочных классов, он снял шляпу, бросил ее на пол и объявил: - Это бомба. Ваши действия? Один молодой лейтенант, не долго думая, ударил ногой по шляпе так, что она улетела в мусоросборник. Все затаили дыхание, ожидая реакцию вампира. Тот указал рукой на люк и дал новую команду: - Леди Интеграл в мусоросборнике!
Маленькая Интеграл плачет: -- Алукард, дядя в меня стрелял! Он меня ранил! Посмотри, кровь идёт? -- Да, маста! КРОВЬ ВАМ ИДЁТ!!!
Как-то разговорились Серас, Интеграл и Алукард «за жизнь». Обсуждали, кто что хочет услышать на своих похоронах. Интеграл говорит: --Я бы хотела, чтобы люди сказали, что я честно служила королеве, принесла много пользы государству… --А я хотела бы, чтобы они сказали, что я была хорошим солдатом, спасла многих людей от всякой нечисти…, -- говорит Серас. Интеграл обращается к Алукарду: --А ты что хотел бы услышать на своих похоронах? --Смотрите, ОН ШЕВЕЛИТСЯ!!!
Люк Валентайн спускается в подвал к Алукарду и орет: --Все, Алукард, молись! Пришел тебе конец! Алукард меланхолично смотрит на него: --Молодой человек, кровь какой группы вы больше всего предпочитаете? --ЧЕГО? --Понимаете, молодой человек, для вас же будет лучше, если вы переведете разговор на более безопасную для вас тему.
Алукард задумчиво. - Когда я впервые поцеловал Интегру, она влепила мне пощечину. А когда я пообещал, что такого больше не повторится, на влепила мне вторую.
Отец Александр пытается исповедовать Алукарда. --Ты зачем переспал с Серас? --Она мне нравится. --А с Интеграл? --Она мне тоже нравится! --Чего лыбишься?! --А ты мне тоже нравишься!
- Кто здесь ходит? Случайно не Алукард? Голос из темноты: - Вы же знаете, что если даже это я, то все равно не скажу.
Серас и Алукард чистят оружие. Серас нечаянно нажимает на курок и стреляет прямо в голову хозяину. Естественно, кровища хлещет по стенам, мозги во все стороны. Серас, глядя на разодранный от уха до уха рот Алукарда, обиженно говорит: --Вот вам, маста, смешно, а мне уши заложило…
Возвратиля Алукард рано утром с задания. Зашёл в спальню к Интегре, а та уже спит.Вампир разделся и лёг. Лежит без звука и движения 5 минут, 10, 15. Интегра начинает крутиться, то привстанет, то невзначай ножку из-под одеяла высунет. Алукард -ноль внимания. Проходит ещё 15 минут. Тут она не выдерживает и почти кричит ему: --Мужчина ты или нет? --Да мужчина я -мужчина. Просто легче молча потерпеть полчаса, чем два часа тебя уговаривать.
Погода ночью была мерзкая. Алукард шел по направлению к станции, с трудом разбирая дорогу в тумане. Наутро Интегре доложили, что дорого разобрана на протяжении шести километров.
Раздался выстрел. По свисту ветра в голове Алукард понял, что ранение сквозное.
Алукард и Александр никогда не понимали друг друга. Один постоянно приходил на перестрелку с ножами, другой – на поножовщину с пистолетами… …зато Серас понимала хозяина с полпинка!
Решила Интеграл научить Алукарда обращаться с компьютером. Посадила его за Ворд, стала показывать, что к чему. Тут её позвали к телефону. Возвращается – правый нижний угол монитора прострелен, Алик сидит, скучает. - Ты что натворил?! – Взвивается Интеграл. Алукард негодующе отвечает: - Я один из самых старших вампиров, практически бессмертный, даже Ватикан меня боится, а какая-то скрепка будет мне у виска пальцем крутить?!
Интеграл и преследующий её дядя Ричард, вваливаются в каземат и видят, что сидевший в углу труп встаёт, держась за голову, и спрашивает: -Я где? -В родовом поместье Хэллсингов, - отвечает обалдевший Ричард. -К чёрту подробности! – Страдальчески восклицает Алукард. – Год какой?!
Спальня леди Хеллсинг. Лунный свет, падающий из открытого окна, освещает кровать, на которой спит Интегра. Другие детали обстановки теряются в сумраке.
Звучит тема из 'Belle'. Интегра беспокойно шевелится во сне.
Появляется Уолтер со шваброй и принимается мыть пол, постепенно сужая круги вокруг хозяйской кровати. Приблизившись к своей цели вплотную, Уолтер, громко хрустнув артритными суставами, падает на колени.
Уолтер (дребезжащим дискантом): Спит, утомившись за день до предела. Ты на моих глазах росла и зрела: Стыд - уж десять лет подряд меня терзает стыд, Я пал, как Гумберт, жертвой юной красоты!.. Пусть дни и годы, не щадя тебя, летят, Ты для меня все то же нежное дитя. И сердце старческое жарче бьется вновь: Угас в маразме разум, но жива любовь!
Поднявшись с колен, Уолтер в лучших традициях старых голливудских фильмов вальсирует со своей шваброй по комнате. Проснувшаяся Интегра смотрит на него с удивленным выражением на лице. Внезапно из-за сцены доносится шелест бумаги и обрывок песнопения на латыни. Испуганно вздрогнув, Уолтер бросается в темный угол и замирает там, подняв швабру над головой и прикинувшись торшером. На сцене появляется отец Андерсон - со сверкающими клинками в руках, со сверкающим крестом на груди и со сверкающими очками на носу. Интегра в растерянности тянется под подушку за ружьем, но в этот миг Андерсон, выронив клинки, хлопается перед ней на колени, как перед алтарем.
Андерсон (хорошо поставленным в семинарии голосом): Яд, яд греховный мне разъел всю душу. Я воле божьей прежде был послушен Зря - зря столько времени я соблюдал обет. Я в искушенье впал, и покаянья нет!.. Все врут фанаты-извращенцы обо мне - Не Алукард меня преследует во сне. Не он, но ты, Интегра, мой тревожишь сон. У ног твоих, как агнец, падре Андерсон... Потрясенная Интегра роняет ружье. В это время из-за сцены доносится приближающийся звук шагов.
Андерсон (испуганно): Боже мой! Если меня застанут ночью в спальне женщины - какой будет позор для матери-церкви! (поспешно скрывается за занавеской)
На сцене появляется Люк Валентайн. В руках у него бутылка шампанского и коробка шоколада в форме сердца. Интегра протирает глаза. Склонившись в глубоком куртуазном поклоне, Люк протягивает ей свои дары.
Люк: Как, как с тобою внешне мы похожи: Знак, тайный знак я вижу в этом. Может, В такт - живое сердце с мертвым попадает в такт, И не помеха нам проклятый Алукард! Пусть он потомственный вампир, а я лишь фрик - Его способности не превзойдут моих! Да молод я, зато умен не по летам, Моя уже почти Интегра Валентайн...
Из-за сцены доносится звук каблучков.
Люк (встревоженно): Любимая, никто пока не должен знать о наших чувствах! Я сделаю тебе предложение, когда соберу новую армию упырей! (скрывается в шкафу)
На сцене появляется Виктория. Интегра, уже уловившая общую тенденцию, смотрит на нее с ужасом. Виктория (робко ковыряя кирзачом пол):
Ой, я, кажись, зашла сюда некстати: Злой у Интегры вид - сейчас как вкатит! Мой, язык мой глупый мне подгадил как всегда - Забыла я сказать, зачем пришла сюда. Не для того, чтоб, сэр, признаться вам в любви, Хоть для меня во всем примером стали вы! Любую нечисть ради вас я задавлю: Но Алукарда я вам, сэр, не уступлю!
Интегра с новыми силами берется за ружье. В это время из окна доносится пыхтение. Виктория: Ой! Если меня здесь увидят, то могут подумать: могут подумать: могут подумать что-нибудь СТРАШНОЕ! (заползает под кровать)
Через подоконник переваливается Максвелл с букетом белых роз.
Максвелл: Бог, знает только бог, кого люблю я. Вздох под сутаной грудь мою волнует: Ох! Я еретичку полюбил, как идиот, Но на дороге чувства встал 'Искариот'!.. Ужели быть не сможем вместе ты и я, Моя прекрасная английская свинья? О, дай лишь знак, чтоб я надеяться посмел: И я пошлю к чертям 13-ый отдел!
Интегра действительно подает Максвеллу некоторые знаки, описывать которые мне не позволяет врожденное чувство приличия. Скажу только, что они вряд ли могут вселять надежду. Внезапно из-за сцены доносится звук шагов, сильно напоминающий знаменитую 'поступь судьбы'.
Максвелл (обеспокоенно): Не то чтобы я испугался: Я не испугался! Я просто не хочу делать вам компрометации! (прячется за вторую занавеску)
На сцене появляется Ян Валентайн. В руке он держит три вялые гвоздички, в соответствии с лучшими гопническими традициями похищенные на кладбище. Интегра щиплет себя за руку, но - увы! - это не сон.
Ян: Блин, я не видел баб таких прикольных! Сплин мною овладел, мне все отстойно, И от сильных чувствов, типа, весь хожу больной: Перепехнулась бы, Интегра, ты со мной!.. Меня, чувиха, сто пудов, с ума свело Твое очками полускрытое табло! За нежный взгляд твой, за улыбку за одну Кому угодно глаз на ж:пу натяну!
Свет на сцене начинает меркнуть. Ян (оглядываясь с тревогой): Это еще че за ботва? Типа, че-то мне не по себе: Пытается залезть в шкаф. Происходит короткая, но эмоционально насыщенная сцена узнавания между братьями, после чего оба скрываются в шкафу.
Свет на сцене гаснет окончательно, остаются видны только кровать и сидящая на ней Интегра. Внезапно по всей сцене во тьме загораются сотни красных глаз. Из мрака выступает Алукард - дьявольски красивый и дьявольски романтичный.
Алукард: Смерть разделяет нас с тобой, Хозяин: Смерть я могу лишь есть тебя глазами, Ведь отвергла ты мой дар решительной рукой, Желая после смерти обрести покой!.. Я обречен жить вечно, помня и скорбя, Зачем бессмертье мне, коль рядом нет тебя: Я б душу продал ради милого лица, Но, к сожаленью, нет души у мертвеца.
Интегра (и Автор вместе с ней) вытирает краем пододеяльника обильно струящиеся розовые сопли. Интегра (дрогнувшим голосом): -Алукард!.. Алукард: -Интегра!.. Писк из-под кровати: -Хозяин! Хозяин, а как же я?! Алукард (сильно вздрогнув): -Полицейская?! Что ты делаешь у Хозяина под кроватью? Из шкафа выпадают мутузящие друг друга братья Валентайн. Алукард: -Что?! И Валентайны тоже здесь? Ян( сидя верхом на Люке): -О белозубый красноглаз, не будем лохматить бабушку! Давай, тебе сисястую, нам с братом очкастую, и нет базара! Люк (из-под Яна): -Мой недостойный брат, как смел ты назвать мою возлюбленную Интегру 'очкастой'? Я вынужден буду набить тебе лицо! Андерсон (в ярости срывает занавеску и топчет ее): -Я сейчас вам обоим набью лицо, упыри-самоучки! Алукард: -Ну конечно, куда же без католиков? Максвелл: -Так вот, падре, где вы проводите ночи! А говорили, в посте, в молитвах: Стыдно, стыдно, отец Андерсон! Андерсон: -На себя бы посмотрели, отец Максвелл! Уолтер (из-под швабры): -Ходют-ходют, католики проклятые, а потом бумага в туалете пропадает! Алукард: -Уолтер? И ты тоже?! Уолтер: -А что, собственно, Уолтер? Чуть что - сразу Уолтер! Почему всем можно, а мне нельзя? Алукард: -Никому нельзя! Все пшли вон из хозяйской спальни! Люк: -Сам-то че тут делаешь? Алукард: -Я главный герой!.. Все: -Ну вот и хватит с тебя! Алукард (доставая пистолеты): -На выход, я сказал!
Далее следует некрасивая сцена, описывать которую я не берусь по причине врожденного человеколюбия. Скажу только, что в воздухе свистят пули, ножи,Библии, отстреленные и отрезанные уши, гарроты, швабра, базука, которую Виктория использует как холодное оружие, и бутылка с отбитым дном - скромный вклад Яна Валентайна в общее дело. Интегра наблюдает батальную сцену и постепенно багровеет. Наконец ее нервы не выдерживают. Интегра: -СТОЯТЬ!!!
Все замирают - получается немая сцена не слабее ревизоровской.
Интегра (поднимается на кровати и гордо одергивает ночную рубашку): 'Search & destroy' моим дивизом стало. Ночь, смотрит ночь в окно - как я устала: Дочь такого рода честь семьи хранить должна, Но сколь желанны мне покой и тишина!.. Идите в ж:пу, задолбали, вашу мать! Ни днем, ни ночью нет возможности поспать! Кругом одни уроды, взгляд куда ни кинь! Подите вон, во имя Господа! Аминь!
|
|
| |