За окном стучал дождь. Уныло и тягостно. Шерон казалось, что звук падающих капель мешает ей спать. Она ворочалась в постели, накрывалась с головой, зажимала уши, но сон, в отличие от барабанящего звука, упорно не настигал ее.
Девушка открыла глаза.
Темная, пустая комната. Очень темная. Очень пустая. Нет, конечно, здесь было достаточно самой изысканной мебели, дорогих безделушек, милых девичьему сердцу мелочей, но все равно, она была слишком пустой. Самого главного, важного и жизненно необходимого в ней не было. Чего? Возможно, покоя. Счастья. Тепла. Беззаботной веселости. Все это давно и безвозвратно покинуло эти стены. Годы не обманешь. Даже если она и выглядит едва ли на шестнадцать, на самом деле ей гораздо больше. Время для ее красоты остановилось более десять лет назад, а для ее разума продолжало течь своим чередом.
У нее уже почти безнадежный возраст для невесты…… но только почти. И если бы не побочный эффект контракта с цепью, если бы не принадлежность к знатному и богатому дому, шансы на достойную партию, удовлетворяющую запросы и сердца, и родового долга, были бы катастрофически малы….. А так она до сих пор позволяла себе придирчиво выбирать женихов, и чем старше она становилась, тем менее интересным казалось ей это занятие.
Комната опустела и продолжала оставаться такой….. холодной и одинокой….
Только надрывно искрящейся веселости Брейка удавалось здесь что-то изменить. Теперь он бывает здесь гораздо реже и совсем не так……. Раньше он играл и резвился с ней, теперь острит и насмехается….. Она выросла. Потом он уходит, и в комнате опять становится пустынно и тоскливо.
Он проводит со своей уже далеко не юной хозяйкой все меньше времени, хотя окружающим кажется, что они практически неразлучны. Его отнимает у нее «Пандора», его завлекает разгадка Сабрийской трагедии, его уводят от нее совершенно разные и ненужный люди, и когда-нибудь, возможно уже совсем скоро, его отберет у нее самый бесчестный похититель – смерть.
Наверное, одиночество кажется ей сейчас таким острым, потому что его нет в особняке. Он где-то там, в тонущем во тьме и дожде городе. Рискует жизнью, что бы сохранить свою душу от фатального саморазрушения.
Даже под пуховым одеялом ей до дрожи стало холодно.
Неизвестно, когда он вернется. А возможно…….
Шерон села.
Возможно, пора признаться хотя бы самой себе: ей просто никто не нужен. Детская радость в сердце со временем угасла, а девичья - так и не разгорелась. Прошла стороной….. Разве такое возможно? И кем же она предстает перед собственным придирчиво оценивающим взором? Бесчувственной куклой, так и не познавшей жара священного пламени? Очень уж сурово это звучало, даже для нее. Ей просто никто не нужен…. Не нужен из тех, кто просил ее руки…. Но ведь потребность любить и быть любимой должна терзать ее душу? Отсутствие того, что составляет сущность человеческой радости, не может сохранять душу в таком ледяном покое? Не может. Она в этом больше чем уверена. Значит, эта возвышенная человеческая потребность не отсутствует. Она утолена. Каким же образом? Она ни разу не подумала ни о ком с большей горячностью, чем дружественная симпатия. Единственный, кто мог претендовать в ее сердце на нечто большее это…. Зарксис. Однако, она всегда, с первого момента его прочного вхождения в их жизнь, смотрела на него, как на брата… . Он был намного старшее ее, она была ребенком…. Да, была….. теперь нет…. Неужели могло случиться так, что она просто не заметила, что Брейк занял в ее жизни гораздо большее место, чем брат, слуга, компаньон….? Он был рядом, он развлекал, он оберегал, он злил, и он же терпеливо сносил вспышки ее гнева, он помогал, он обсуждал с ней все на свете, он давал советы, но никогда не интересовался ее сердечными склонностями. Получается, он занял подле нее все возможные места и выполнял все возможные роли, не допуская никого. И ей ни с кем не было так интересно, забавно, приятно и спокойно, как с ним.
Ее время уходит быстро, его еще быстрее. Страшно ошибиться, но и страшно не успеть. Шерон тряхнула головой. Все не могло быть так просто. Все не могло быть так сложно. Что-то нарушено в цепи ее рассуждений. …… Где-то кроется ошибка…. Почему-то разум тут же нашептывает, что Брейк ведь все так же одинок, как и с момента его появления в их жизни. За все эти года она не слышала, что бы он заинтересованно отозвался о какой-нибудь особе. Его сердце сковано какой-то затаенной болью. Она это знает, но все же нельзя поверить, что бы оно хоть немного не ожило за все это время. Только любовь способна поддержать человека в минуты самого черного отчаянья, а Зарксис даже находит силы беспрестанно шутить. Кто же, тот сокровенный огонек его души?
Щеки девушки начинает заливать румянец.
Она единственная, кто находился с ним рядом все это время. Возможно ли это? Возможно ли, что именно она, тот чистый свет в его душе, что не дает его жизни мрачно оборваться? Коварный разум, тут же начинает противоречить собственным надеждам. Испытывай к ней Зарксис нечто большее, чем привязанность долга, разве он не признался бы в этом? Он так легко играет чужими чувствами, срывает маски с потаенного…. Избрал ли и он удел молчания, без надежды на понимание?
Она вспоминала его лицо, сверкающий озорством глаз и змеиную усмешку, и ей не верилось, что за этим могли бы прятаться трепетные чувства.
Она попыталась хоть на несколько мгновений представить, что она права, и именно она дама его израненного сердца. Что мешает ему открыться? Прямо во всем признаться? Просить ее руки? Он дворянин, рыцарь. Пусть без денег, но с неисчерпаемым богатством доблести и верности. Одобрит ли ее мама такой союз? Почему она никогда не настаивала на ее замужестве? Жизнь знатной дамы должна идти по заведенному и одобренному обществом пути: помолвка, замужество, рождение детей…… А ведь у нее уже все это должно быть. У нее же есть только …….он….. милый и невыносимый Зарксис. Его время быстро истекает и в любой момент может оказаться, что уже слишком поздно….. она слишком поздно заставила себя это признать…..
Девушка набросила на плечи теплую накидку и подошла к окну.
«Где же ты? Где же ты? Мое неразгаданное счастье. Почему тебя не бывает именно тогда, когда ты больше всего нужен?»
Ей нестерпимо захотелось его увидеть. Вдруг он уже вернулся и, посчитав, что она давно спит, не стал докучать ей своим визитом? Может быть задание было тяжелым и опасным, и теперь ему хочется выговориться, или просто почувствовать чью-то поддержку, убедиться что его ждали, что он не одинок? Ей хотелось к нему. Хотя бы мельком взглянуть. Одарить улыбкой и получить другую в ответ…..
Она поспешила в его комнату. Легкой тенью пронеслась по лестницам и галереям, прежде чем оказаться в другой части особняка. Замерла перед дверью. Комната пуста. Это чувствуется даже через деревянную преграду. Сам воздух слишком безмятежен. Шерон заходит, не утруждая себя стуком, и убеждается в своей горькой догадке. Шляпника нет. Комната еще более холодная и пустынная, чем ее. Словно здесь вообще никто не живет, и даже не заходит. На виду никаких личных вещей. Все слишком аккуратно, нетронуто, до безжизненности. На всякий случай, девушка заглядывает в шкаф. Костюмы Брейка висят ровными рядами. Значит безжизненность иллюзия. Просто очень пусто и холодно. Как должно быть невыносимо одиноко ему в этой комнате. Не удивительно, что он стремится уйти отсюда….. Ее хочется согреть… Его хочется согреть…. Шерон становится теплее. Даже если сейчас самого Брейка здесь нет, он оставил свой мимолетный образ… или это только ее воображение, которое услужливо приближает ее к желанному объекту….. Какая странная ночь… видимо она так и не уснет до утра.

Сон все же настиг ее.

Дождь. Очень неприятное дополнение ко всей и без того раздражающей ситуации. Засада! Они целой толпой ловят одну никчемную цепь, сумевшую сбежать от законного контрактора. И он вынужден заниматься такими пустяками по вине слишком уж заботливого Лиама. Брейк достает коробочку конфет и встряхивает ее, проверяя содержимое. Сладости отзываются изнутри, значит ему еще есть чем себя занять. Крышка открыта, но прежде, чем он опустил туда руку, что-то, опередив его движение, свалилось прямо в заветные леденцы. Зарксис тут же вскинул голову. С легким шорохом под самой крышей дома, у которого стоял Шляпник, рывками перемещался странный темный силуэт. Это не было похоже на цепь, которую он тут поджидал. Скорее всего это были очертания человека, но что-то неправильное было в них… какая-то надломленность…. неестественность…. ноги висели, не обо что не опираясь, а нечто продолжало двигаться… Перебирает руками?
Заинтригованный Шляпник осторожно перемещается подальше от стены дома, не покидая при этом скрывающей его тени, что бы получше рассмотреть непонятное явление. Недолгого созерцания с более удобной точки оказывается достаточным, что бы убедиться в худших предположениях. Темный объект – это человеческое тело, если не мертвое, то по крайней мере бессознательное, и перемещается, он разумеется, не самостоятельно, а по воле некого скрытого субъекта. Его можно было назвать даже кукловодом, потому что Зарксис заметил отливающую серебром веревку, за которую была подвешена жертва. Пальцы наконец вытащили из коробочки со сладким упавший туда предмет. Просто обломок кладки. Разобраться в личности и намерениях шествующего по крыше с такой странной ношей теперь для Шляпника стало гораздо важнее, чем бесполезно простаивать в отведенном ему углу общей ловчей цепочки. Он подал знак ближайшему к нему участнику облавы, что уходит в преследование, и поспешил за удаляющимся подозрительным субъектом.
Как не пытался, Брейк никак не мог разглядеть странное существо, прогуливающееся ночью с трупом. Сумрачное пятно, не более. Преследовать пришлось долго и осторожно, так что бы не оказаться вне спасительной тени. Дождь все усиливался. Хлюпающие под ногами лужи делали перемещения Брейка слишком громкими, но отстать он не должен. Передвигаясь по крыше, злодей мог свернуть, спуститься, спрятаться где и когда угодно. С него просто нельзя было спускать глаз. За все это время тело не подало ни одного признака жизни. Напротив, оно безвольно болталось на тянущем его канате, крутилось, задевало об острые выступы, о проемы окон, переворачивалось, несомненно повреждало покровы кожи, но не издавало ни звука. Надежды не было. Там труп. И это, как бы цинично не звучало, облегчало Зарксису задачу.
Долгий извилистый путь привел охотника и его добычу в заброшенный особняк.
«Письмо Найтрея, - тут же мелькнуло в голове Шляпника. - И это все ради меня? Посмотрим, что уготовил нам столь радушный хозяин.»
Существо, тянувшее за собой добычу, легко перепрыгнуло пространство, разделяющее последний жилой дом и крышу старого здания, не смотря на то, что оно составляло несколько метров. Оказавшись на особняке, таинственный злодей подтянул к себе труп и соскользнул прямо в стенной пролом. Брейк бегом устремился туда же. Ночной хищник не скрылся в недрах дома. Он снова показался в провале и ловко подвесил тело, приклеив, державший его все это время, канат к самой высокой точке.
«Забавно», - усмехнулся Зарксис и вошел внутрь.
Царившая здесь темнота была странной. Слишком непроницаемой и тягучий. Даже свет с улицы пробивался сюда с огромным трудом. В заброшенных помещениях беспорядочно возвышались груды мусора. Тишина. Только скрип его собственных шагов. Но чувства того, кто теряет зрение уже не обманешь. Что-то медленно приближается в сгущающейся тьме.
- Шляп-ник, - вдруг доносится из мрака тонкий голосок. - Шляп-ник! Шляп-ник! Шляп-ник! – части разорванного интонацией слова резко и ритмично повторяются, словно удары падающих капель. - Шляп-ник! Шляп-ник!
- Удивлен, что вы меня знаете! – крикнул в пустоту Брейк. - Может быть и сами представитесь? А лучше покажитесь!
- Шляп-ник! Шляп-ник! Шляп-ник! – в голосе слышалось веселье, Зарксис же чувствовал совсем другое – скользящую вокруг него смертельную опасность.
Катана покинула ножны. Он ощущал чьи-то перемещения, но так ничего и не видел. Только мрак.
Тихое приближающееся шуршание. Брейк вскидывает меч. Серебристая сеть вырывается из темноты прямо перед ним. Лезвие рассекает паутину, но ее липкие нити оседают на нем. Что-то метнулось в сторону. Снова тихое шипение в воздухе. Шляпник успевает повернуться на шум, и новая сеть рассекается его катаной. Следующее предостережение доносится уже с другой стороны. Серебристые путы режутся в один удар, но их все нарастающая липнущая тяжесть начинает сковывать движения. Брейк пытается освободить хотя бы руки, но коварный противник не дает ему на это времени, молниеносно атакуя с разных сторон. Кружась в танце смерти Шляпник успешно противостоит нападению.
Невидимый противник сменил тактику. Тишину нарушил свистящий звук. Толстый канат летел на Зарксиса из все той же непроглядной тьмы. Его движение было столь стремительным, что Брейк предпочел просто увернуться. Веревка встретилась со стеной и прилипла, образовав клейкую помеху. Неизвестный злоумышленник продолжил играть. Один, за одним серебристые путы стремились пронзить жертву, появляясь с разных сторон. Ни одной так и не удалось застать Брейка в врасплох.
- Может быть довольно развлечений? – крикнул Зарксис неизвестно кому.– Перейдем, наконец, к делу!? Неужели все это было затеяно, что бы просто убить меня? Зачем? Почему именно я? Откуда вы меня знаете?
- Шляп-ник! Шляп-ник! Шляп-ник! – зазвучал почти детский голосок, все нарастая.
Отвлекает внимание. Заглушает шум приближающейся опасности. Но Брейк уже чувствует угрозу почти кожей. Ловко уворачивается и наносит удары просто от злости. Ему нужен сам противник, но тот продолжается прятаться.
- Покажитесь же!
- Шляп-ник! Шляп-ник! Шляп-ник! – только и летит в ответ.
И вот он начинает видеть, или скорее даже просто ощущать, враг все это время был прямо перед ним. Он сгусток этой тьмы, поэтому глаз никак не мог уловить четких очертаний и пребывал в опасном заблуждении. Катана наносит удар по самому темному сосредоточению мрака. Оно успевает уйти в сторону, подтянувшись на длинном тонком отростке. За время странной проверки на изворотливость, пространство комнаты, в которой встретились охотник и добыча, было многократно пересечено прочно соединившими стены, пол и потолок кручеными канатами. Злодей забрался в гущу переплетений и выпустил конечности, полностью обретя вид паука. Зарксис горел желанием покончить с противником, а потому приходилось принимать условия игры и расширение пространства поля битвы, теперь оно стало трехмерным. Брейк немного приоткрыл связывающий его с Безумным шляпником канал и позволил отвергающей разум силе заструиться по своему телу.
- Шляп-ник! Шляп-ник! Шляп-ник! – вдруг зло заверещало существо мрака и кинулось на жертву.
Брейк устремился по канатам навстречу. Схлестнулись уже в воздухе. Паук целился в него всеми конечностями, видимо пытаясь пронзить насквозь, но меч хорошо знал свое дело, а усиленный помощью цепи был смертельно разящим. Напавший не долго выдержал жар прямого сражения. Отскочил. Быстро перебирая лапами, ушел недосягаемо высоко и растворился во тьме.
- Какой вы пугливый! – крикнул ему в след Шляпник. - И честно говоря, не очень радушный хозяин!
Ответить ему не пожелали. По серебристым путам Зарксис поднялся вверх еще на несколько метров. Осмотрелся. Паука видно не было.
- Если такой гость, как я, вам не по нраву, тогда я, пожалуй, пойду, - нагло заявила добыча. – Желания играть в прятки у меня нет.
И Шляпник начал спускаться. Он не оборачивался до последнего мгновения, хотя еще издали почувствовал приближение врага. В последнюю секунду он повернулся и встретил лицом того, кто коварно хотел напасть на него сзади. Лезвие взвизгнуло, что-то рассекая на своем пути. Его накрыло с головой особо сумрачным покровом. Стиснуло до боли. Лишило возможности двигаться и даже дышать. Тогда Брейк сделал последнее, что мог в таком положении, позволил цепи прорваться в этот мир. Безумный шляпник разорвал сковавший Зарксиса мрак, но только разорвал. То, что походило на паука, быстро стеклось в одно место и потянуло за собой плащ и шляпу, составляющие физическое выражение присутствия цепи. Это отозвалось ужасающей болью в теле контрактора. Согнувшись, Зарксис едва не сорвался с канатов. Паук продолжал тянуть Безумного шляпника на себя, вызывая в человеческом теле новые приступы жесточайших страданий, но Брейк нашел в себе силы, что бы ринуться в бой за свою цепь. Одной рукой он рванул плащ на себя, а второй нанес удар по врагу. Тот отбивался сразу четырьмя конечностями, продолжая вытягивать схваченного. Связь цепи и контрактора угрожающе напряглась. Зарксис усилил натиск на противника, настигая тьму лезвием меча, и в тоже время аккуратно избегая любой возможности неосторожно задеть цепь. Если им Безумному шляпнику будет нанесен хоть один, даже случайный удар, тот, не задумываясь ни на мгновение, обернет против хозяина все свои силы. Верность и постоянство цепям не знакомы.
Приходится идти на крайний риск и рваться к непосредственному сближению. Зарксис проскальзывает по наклонному канату под ноги мрачной твари и наносит внезапный удар в самую сердцевину тьмы. Визг оглушает Брейка, и на мгновение он теряет ориентацию. Паук, собрав лапы, падает вниз, выпуская пленника, но не сдается. Серебристый канат обвивает ноги Зарксиса. Рывок. И Шляпник уже летит над пространством захламленной залы вниз головой. Раскачивая его из стороны в сторону, членистоногий быстро взбирается под самый потолок. Игрушка поймана, можно было и позабавиться. Паук начинает швырять его о стены. Множественное пересечение канатов задерживает, а то и вовсе препятствует движению, но все же Брейку достается достаточное количество ощутимых ударов. Меч режет встречные путы, пока не трогая тех, что удерживают самого Шляпника. Необходимо выбрать подходящий момент. Зарксис по возможности закрывает голову и лицо от повреждений и пытается изображать потерю сил. Паук попадается на простейшую уловку. Шляпник застывает и проводит так пару минут, а затем резко бросается выполнять задуманное. Поднимается к удерживающему его канату по своим же ногам, быстро преодолевает подъем по паучьей нити и ударом встречает спускающегося за добычей сумрачного хищника. Тот с ревом отбрасывает оказавшуюся слишком проворной жертву. Толчок столь сильный, что канат лопается и Шляпник улетает прямо в стенной пролом. В короткие мгновения парения Зарксис успевает призвать цепь, и силы противника Бездны позволяют ему рухнуть на мостовую, приняв на себя лишь незначительные повреждения. Кубарем, прокатившись по улице и остановившись, почти сразу Брейк оказывается на ногах. Руки быстро срывают налипшую по всему телу паутину. Сумрачный хищник показывается в окне второго этажа. Зарксис снова берется за меч, решая при этом проверить, выйдет ли его противник, что бы продолжить сражение на открытом пространстве улицы.
- Господин…. Брейк? – звучит неуверенный вопрос, отвлекая внимание Шляпника от наблюдения за врагом.
Зарксис скользит раздраженным взглядом по появившемуся из дома напротив форменному пиджаку, и тут же снова возвращается взором к особняку. Его темный противник исчез. Меч быстро возвращается в ножны, приобретая вид всего лишь щегольской трости.
- Господин Брейк? – повторяет соратник по службе.
- Он самый! – мгновенно преображаясь, весело и беззаботно восклицает Шляпник, взмахивая приспущенными рукавами возмутительно грязного плаща. - Чем могу быть полезен?
- Это я чем могу быть полезен? – собеседник придает голосу более подобающую обстоятельствам уверенность. - Что вы здесь делаете? Вам ведь…, то есть, это место… находится под наблюдением. Здесь нельзя просто так находиться, даже вам.
- Но ведь здесь нет оцепления? – пожимает плечами Шляпник и оглядывается по сторонам. - Значит ничто не мешает мне здесь просто прогуливаться.
- Просто прогуливаться, - повторил сослуживец и красноречиво покосился на перепачканную после падения одежду Брейка.
- Да! И что тут такого? - Зарксис начинает сам деловито осматривать свой отталкивающий вид. - На улице дождь. Мокро и скользко. Я поскользнулся! Что же тут особенного? С кем не бывает?
Собеседник продолжает смотреть на него с недоверием.
- Ладно, признаю! – поднял Брейк в верх руки. - Я немного выпил! То же не такая уж странность. Работать в такую ночь – это настоящее наказание!
Тут его собеседник расплывается в понимающей улыбке.
- Только прошу вас, оставим эту встречу между нами, - заговорщически шепчет Зарксис, - это ведь не приветствуется. Да и вы заметили меня поздновато, а то я, возможно, и не совершил бы этого трагического падения.
Сослуживец сочувственно кивает.
- А теперь позвольте откланяться, - прогнул еще ноющую спину Шляпник, - меня все же ждут. Даже в таком виде.
Одарив собеседника лучезарной улыбкой, Брейк побрел прочь, старательно изображая хмельную расслабленность. Спектакль одного актера продолжался пока Шляпник не скрылся за поворотом. Оставшись без зрителя, Зарксис помчался во всю оставшуюся силу ног.
Несмотря на поспешность возвращения, сбежавшую цепь успели поймать без него, а Брейк получил очередной строгий выговор.