Автор: Хранитель Меча Без Имени Фэндом: Hetalia: Axis Powers Персонажи: Россия/Китай, остальные- на заднем плане. Рейтинг: NC-17 Жанры: Ангст, Психология, Романтика, Слэш (яой) Размер: планируется Мини, написано 5 страниц Кол-во частей: 2 Статус: в процессе написания Описание: Опять же- окончание Второй Мировой, разбор полетов и чувств воевавших стран. Приятного прочтения! Посвящение:Shirogane, посвящаю Вам))) Простите, что выходит так много, и что до яоя я пока не дописал... Но надеюсь, Вам понравиться! Публикация на других ресурсах:«Где угодно, но пришлите, пожалуйста, ссылку» Примечания автора :Комментируйте сами, хорошо?
-Не держи на меня зла, Япония. Ты знал, на что шел.— Голос России раздирал в клочья на редкость плотную и какую-то особенно жуткую, неживую тишину.— Никто не виноват, что вы проиграли. Холодное дуло винтовки коснулось лба азиата, но тот даже не дрогнул. Он сражался с достоинством, с достоинством и погибнет — как настоящий самурай, он без страха взглянет смерти в глаза. В такие странные, цвета горной лаванды, сейчас не выражающие ровным счетом ничего… -Прости меня за это.— Брагинский говорит тихо, скорее больше себе, нежели Японии.— Видит Бог, я не хотел такой развязки… На них сейчас смотрят все — за спиной Росси толпятся страны— союзники, пытающиеся найти местечко, с которого будет получше видно, за Кику— Оси, связанные, измазанные кровью, но пока еще живые. Пока… Он будет первым. Оружие в руках Брагинского исправно как никогда, в глазах, если и нет решимости, так и сомнения ведь отсутствуют. Знакомым всем щелчок и… -Не надо, ару!— Обманчиво хрупкая фигурка, казалось, материализовалась прямо из воздуха. Китай, с ручейками слез на щеках, судорожно схватился за ствол винтовки, отклоняя его в сторону. Раздался выстрел, но, счастью, никого не задело… -Что ты творишь?!— Раздались голоса Англии и Франции, в кой-то веки в чем-то солидарные.— Отойди и не мешай! -Нет!— Яо повернулся к Японии спиной и раскинул в стороны руки, заслоняя брата.— Это переходит все границы, ару! Одно дело— честный бой, а то, что мы творим сейчас— просто неоправданная жестокость! Все же можно решить иначе! -Не мели ерунды! –Вступил в дебаты Америка.— Зло должно быть наказано! Все с удивлением уставились на Альфреда как на… ну, на что-то не совсем адекватное. При этом каждая страна судорожно вспоминала, а не били ли Америку недавно по голове чем-нибудь тяжелым? -И в каком же месте они — зло?— С ядовитой усмешкой выдавил из себя Англия, пытаясь сдержать смех. -Они первые начали! -Ну, положим, для этого достаточно быть дураками, как ты, например! Но прежде чем разгорелся новый межнациональный конфликт, в дело вмешался Россия, все еще неправдоподобно спокойный и сдержанный: -По-моему, Китай прав.— Голос Брагинского с легкостью перекрыл весь этот гвалт.— В конце концов, больше всех от Японии пострадал он, так что ему и стоит вынести приговор. -Что за идиотская логика?!— Только и сумел возмутиться Англия перед тем, как дуло винтовки нацелилось ему между глаз. -Что-что ты сказал, я не расслышал? -Россия невесело улыбнулся.— Повтори, пожалуйста! -Ни-ничего…-Артур на всякий случай сделал пару шагов назад, от греха подальше.— Честно, ничего! -Вот и славно! С этими…— Россия кивнул на Италию и Германию.— … я разберусь позже. Сам. Без свидетелей. Все ясно? Все свободны! Страны нехотя начали расходиться по домам, кто-то радуясь, что обошлось без крови, кто-то разочарованно, что не было зрелищ, а кто-то был солидарен с Россией… Япония, традиционно никому не показывающий своих чувств, наконец, подал голос, обращаясь к все еще стоящему перед ним Китаю: -Спасибо… Не знаю, почему, но спасибо…. -Замолчи.— Слова старшего брата обжигали, как раскаленное железно.— Мне очень тяжело будет простить тебя. *** Несколько дней после этого от Яо было ничего не слышно— он заперся в своем доме один, напрочь отказываясь выходить. У беспокоящихся за него Вьетнама, Тайвань и Кореи уже просто опускались руки— они перепробовали почти все, но ничего не помогало… Раны от войны зарубцевались и беспокоили все реже и реже, а угрозы для жизни они не представляли давно. А вот вырванный кусок души, который в сердце Китая занимал Япония, так просто кровоточить не перестанет. Ближе к полудню десятого дня этой хандры, Китай вновь услышал навязчивый стук в дверь. -Китай, к тебе можно?— Знакомый до дрожи голос принадлежал России — одному из тех, кого Яо меньше всего хотелось видеть. -Нет! Возвращайся к себе, ару! -Чтоб ты продолжил здесь мариноваться в одиночестве? -Это мое дело! Не лезь, куда не просят! -Вот меня как раз попросили! Твои родственники с ума сходят от беспокойства… Короче, или ты открываешь дверь по-хорошему, или остаешься без нее! -Уходи! Из-за двери раздался немного разочарованный вздох, потом шорох шагов, будто стоящий за ней немного отошел, затем— звук глухого удара, от которого дверь просто-напросто сорвало с петель. -Тебе нравиться ломать мои вещи?— Недовольно раздалось из глубины комнаты, почему-то совершенно темной, с занавешенным окнами.— Сам же чинить будешь… -Тут работы на полчаса.— Россия спокойно зашел, кинул что-то на стол в центре комнаты и попытался приставить дверь на место.— А ты впредь будешь умнее. -И не надейся, ару.— Китай лежа на кровати, все-таки соблаговолил повернуться в сторону Брагинского. Тот без малейших усилий поднял тяжелую дубовую дверь, преспокойно прислонив ее к косяку. Чинить все равно придется, но лучше перед уходом… -Почему здесь так темно?— Россия заозирался по сторонам, но сумел разглядеть только очертания мебели и съежившуюся на кровати фигурку Яо. -У окна есть лампа, зажги, если хочешь. Пока Брагинский возился со светом, Яо сел на кровати, и, прислонившись к столбику, на котором крепился полог. Как ни тяжело это признавать, но он все-таки соскучился по живым звукам… От долгого молчания, голос Китая стал слегка хрипловатым, через дверь этого не чувствовалось, но сейчас… -Учти, Россия, если ты пришел поговорить со мной о том, что я устроил на последней конференции— я не собираюсь извинятся, ару! -Вот как?— Россия, все-таки нащупавший в темноте розетку и каким-то чудом попавший в нее вилкой, подошел к Яо и присел рядом. Матрас под весом Брагинского изрядно прогнулся и Китай едва не рухнул на пол. Вернее, рухнул, если бы его не подхватили под руки.— А я как раз хотел сказать, что… -Это я хочу сказать тебе и всей спесивой Европе.— Перехватил инициативу Яо.— Что не смотря ни на что, Япония — мой брат! В это все его втянули, он ни в чем не виноват! -Даже в этом?— Россия схватил азиата за воротник, ловко расстегнул пару верхних застежек, что бы провести пальцами по еще свежему розоватому шраму, чуть выше левой ключицы. Китай вздрогнул, но больше от удивления, чем от боли. Наглости Брагинского он уже удивиться, в принципе, не мог— они для этого слишком долго знакомы. -Все совершают ошибки, ару! -Конкретно эта могла окончиться фатально, причем для тебя. -Он бы не сделал этого, я знаю… Да и как я мог стоять и смотреть, как ты убиваешь Японию— он вырос на моих руках! -“Убиваешь”?— Брагинский изменился в лице, губы растянулись в легкой улыбке.— Так вы не заметили… -Не заметили чего? Вместо ответа Россия невесть откуда достал ту самую злополучную винтовку и протянул ее Китаю. -Посмотри. Я не пользовался ею с того дня. Китай осторожно взял оружие в руки, в глубине души поражаясь доверию, которое ему этим жестом оказал Россия. Ровно того момента, когда Яо заглянул в магазин и вытащил оттуда пулю… -Холостые?! Они все холостые?!— У Китая не было слов. Выходит, его брату ничего не угрожало и Россия лишь притворялся?! Но зачем ему это? -Разумеется, холостые.— Россия говорил об этом, как о совершенно естественной вещи.— Я все-таки воин, а не палач. Да и не положено по уставу марать руки о военнопленных. -Невероятно…-Только и пробормотал Китай.— Так ты с самого начала знал, что так будет? -Да.— Россия ненавязчиво попытался забрать винтовку из трясущихся рук Китая.— И, как видишь, не прогадал. Просто лично я бы не смог смотреть, как убивают тех, кто мне дорог… Окажись на месте Японии Украина или Белоруссия, я поступил так же как и ты. Ну, или почти так же… Китай впервые за многое месяцы искренне рассмеялся— да уж, разве что самоубийца поднимет при Брагинском руку на его дорогих сестер! Его же Россия заживо на куски разорвет…. А, может, придумает и что-нибудь поизощреннее, если настроение будет хорошее. -Ты прав, Россия. Во всем прав…— Китай потянулся к подушке и вытащил из-под нее белую мягкую игрушку, подаренную когда-то младшим братом.— Но твои сестры никогда бы тебе не ударили в спину… Они тебя слишком любят. -Ага, любят… Особенно Белоруссия. –Брагинский поморщился.— Так любит, что я не знаю, куда от нее с ее неразделенным пылом прятаться… -Не говори глупости.— Китай прижал к сердцу подарок, от чего стало только больнее.— Тебе повезло. -Тебе тоже.— Россия положил руку на плечо Китая.— Ты так старательно выгораживаешь Японию перед другими— может, тебе и самому поверить в собственные слова? -Я… я попытаюсь, ару… -Вот и славно.— Россия облегченно вздохнул. Все-таки с азиатами ему гораздо проще.— Можно, я посмотрю? Россия кивнул на Китти, которую Яо все еще не отпускал. Китай немного растерялся и замешкался, но все-таки свое сокровище отпустил. Игрушка оказалась тяжеловатой, мягкой и.. мокрой. России даже не пришлось гадать почему— слезы, пролитые страной, ни с чем не сравнишь, поэтому ни с чем и не перепутаешь. Они обжигают все, на что попадают, к тому же сохнут мучительно медленно… Но и проливаются очень редко! Брагинский и не думал, что боль Яо настолько сильна— должна пройти далеко не одна ночь, что бы все настолько пропиталось слезами… Но Китай сильный, он справиться— Россия это знал. Слова утешения здесь не помогут, молчание лишь все усугубит. Россия лишь откладывает игрушку в сторону и мягко берет Китай за руки, оказавшиеся такими хрупкими и детскими, по сравнению с его собственными. Китай чуть удивленно поднимет голову, встречаясь с пронзительным взглядом Брагинского, в котором читается плохо скрываемое сочувствие. Впрочем, если это была жалось— Китай бы этого не перенес, а так…
Все почему-то начало казаться сладким предрассветным сном, когда Россия, низко склонившись над Яо, легко коснулся губами его щеки. Азиат лишь удивленно распахнул глаза, но отстраняться даже не думал— добровольно лишить себя того самого тепла, которого так давно не хватало? Нет… Горячее дыхание Брагинского обжигало шею, Китай уже бессознательно дернулся и тихонечко захихикал. Россия чуть отстранился и с удивлением уставился на Яо: -Ну и что здесь смешного? Китай промолчал, да и нужно ли было вообще отвечать? Время слов прошло, причем, похоже, довольно давно. Поэтому Яо лишь подался вперед, совсем по-детски прижимаясь к губам Ивана, всей душой надеясь на то, что его не оттолкнут и намеренья друга (Он имеет право его так называть? ) он понял правильно. Абсолютно. Брагинский, улыбаясь сквозь неловкий, но очень нежный и трепетный поцелуй, мягко запускает руки в волосы Китая, попутно стягивая с них ленту. Аккуратно, стараясь не дергать и не причинять боли— настолько деликатно, что Яо остается лишь удивляться поведению России. Так не похоже на него… Но так приятно! Китай уже и сам не мог толком объяснить, почему это он обвил руками шею Брагинского и почему сидит у того на коленях. И почему сердце бьется как сумасшедшее, в голове слегка шумит от нехватки воздуха. И почему, когда Россия, надавив на плечи Яо, отстраняется, становится холодно? А Брагинский всего-навсего хотел, что бы Китай не понаделал глупостей, о которых потом будет сожалеть. И будет в этом упрекать не Россию, а самого себя— взявшую верх слабость и жалось к себе… Этого нельзя допустить— Яо и так настрадался за свою четырехтысячелетнюю историю. Хватит… -Ты хотя бы понимаешь, что мы делаем?— У Брагинского даже не сбилось дыхание, когда Китай судорожно хватал ртом воздух, мертвой хваткой вцепившись в мягкий вязаный шарф... Но ни смотря на это, Яо поднял на Россию на удивление ясные глаза и тихо ответил: -Частично, ару. Брагинский был доволен ответом— в конце концов Китай взрослый, и сам может отвечать за свои слова и поступки… Но ведь в его, России, силах сделать так, что бы наутро ни о чем не жалеть, ведь так? Брагинский, вновь запустив одну руку в волосы, а другой мягко приобняв Яо за талию, притянул его к себе, с какой-то хрустальной нежностью коснулся его губ. Пока просто коснулись— этим двоим сейчас некуда торопится… Поэтому Китай всеми силами старался продлить этот момент, прекрасно понимая, что такое может уже не повториться. Нет, не об этом сейчас стоит думать… Опять не так— нужно не думать, а чувствовать. Чувствовать заботу и поддержку, со стороны того, от кого этого меньше всего ждешь? Парадоксально, но факт— Китай бы с радость отдал бы все свои сокровища, лишь бы ощущение сильных рук на теле не исчезло… Оно и не собиралось, к тому же именно в этот момент губы словно обожгло жидким пламенем— Брагинский провел языком по полуприкрытому рту Яо, скользнув глубже… Ни одна из стран не могла сказать, сколько продлился этот поцелуй— все равно за ним последовал третий, четвертый.… Приходилось лишь изредка отрываться друг от друга, что бы просто-напросто не задохнуться. Хотя они были недалеки от этого. Но все равно так долго продолжаться не могло, и не смотря на удивительное чувство единства и какой-то тягучей гармонии, и Брагинский и Яо прекрасно понимали, что это — не предел. Но хватит ли смелости идти до конца, уже небрежным жестом сметая между друг другом последние границы? Те самые, которые возводились тысячелетия и выглядели эталоном надежности? Хватит. Без сомнения— первая трещина пошла еще в тот момент, когда они первый раз друг другу не смогли солгать, а далее— вопрос времени. А его прошло достаточно… Как там Россия говорит “Вода камень точит”? А, впрочем, неважно…