Часть 1
-Дойцу, а долго нам еще здесь сидеть?— Звонкий голосок отчетливо был слышен в каменный стенах древней бойницы. Раз Италия заинтересовался своим будущим, дела действительно не ахти.
-Не знаю.— Так просто. Коротко и лаконично, а главное— абсолютно правдиво. Что ждать от Брагинского— не знал никто. Разве что тот факт, что с ним бесполезно сражаться. Его предупреждали— и история, и опыт не только Франции, но и его собственный. Но Германия не слушал.
Теперь он с Италией сидит в каком-то мерзком подвале с прикованными к стене руками и, вдыхая запах свернувшейся крови, пытается понять, где же он просчитался. Нет, не просчитался— людей было больше, обучены и снаряжены они были лучше. План был идеален. Европа сама открыла ему путь к России. Но.. как? Почему все сложилось именно так?
Потому что так происходило всегда. Потому что Брагинский всегда оказывался сильнее, когда речь шла о его доме и родных… Людвиг понял это слишком поздно. И сейчас он об этом жалеет.
Как и о том, что не смог защитить своих дорогих людей. Италия рядом тихонько всхлипывает то ли от страха, то ли от боли. В последнем сражении ему слегка досталось, но никто не позаботился о том, что бы обработать пустячную, но ранку… Но вскоре успокаивается и затихает.
Где сейчас Япония, Германия сказать не мог. Как и то, жив он, или нет. Печально, но после стольких лет сплошного кровопролития все сложнее пытаться надеяться на лучшее. Остается уповать на то , что Россия пересытился кровью и тоже будет стараться избегать новых жертв. Людвиг на это очень надеялся. Зря или нет— пока неизвестно.
Сначала показалось, что в какой-то из стен пробили дыру и оттуда забрезжил яркий свет, но Германия быстро сообразил, что это, скорее всего, открыли дверь. Да, именно так…
-Надеюсь, вы не успели заскучать без меня, гости дорогие?— Этот знакомый обманчиво мягкий голос приобрел теперь металлические нотки. Иначе и быть не могло.— А я привел тут к вам кое-кого! Ну же, скажи “здравствуйте”!
Неужели привели Японию? Германия поднимает голову, и все еще жмурясь от яркого света, пытается рассмотреть стоящих перед ним. Мощную фигуру Брагинского не спутать ни с чем, а вот кто стоит рядом… Германия облегченно выдыхает— не Япония. У него не золотистые волосы, тем более он в жизни не наденет розовый. В памяти что-то шевельнулось.
-Польша? Это ты?— Голос у Германии непривычно тихий. Сказывается усталость.
-Ты его узнал? Отлично, это упрощает дело.— В руках Брагинского что-то блеснуло. Раздался знакомый до тошноты щелчок взводимого курка, что быстро привело Людвига в чувство.
Перед ним стоял Феликс со связанными за спиной руками и кляпом вы рту. По раскрасневшимся щекам тонкими ручейками бежали слёзы, в глазах читался дикий страх, вызванный, скорее всего, вороненым револьвером, которой Брагинский приставил к его виску.
-Понимаешь, раз эта неприятная история закончилась, мне захотелось перелистать ее снова…— Начал Россия— И заметил одну интересную вещь… Польша как-то предупреждал меня о войне и сверх этого иногда притаскивал ценные сведения. Все хорошо, пока я сам не обнаружил у себя утечку информации. Скажи, Феликс, что ты об этом можешь сказать? Да, знаю, давно это было, но попытайся вспомнить— кому ты поставлял мои планы? Может, кто из присутствующих освежит твою память?— Как дополнительный стимулятор, ствол пистолета сильнее надавил на голову.— Ну?
-К чему это представление, Россия?
-Мне интересно, на чьей стороне он был. Только и всего.— Натянутая, абсолютно неискренняя улыбка на лице Брагинского заставила Польшу занервничать еще больше. Пытаясь что-то сказать сквозь кляп Германии, что-то ему сообщить, Феликс добился лишь того, что чуть сам не задохнулся.
-Делай что хочешь. Мне все равно, что с ним будет.
-Серьезно? –Брагинский выдержал небольшую паузу.— Тогда ладно.
Небрежным жестом он бросает Феликса к стене, но оружие убирает. Прав Людвиг, от крови уже тошнит… Звук от удара разбудил заснувшего Италию. Он удивленно поднял голову, оглядел всех присутствующих и широко улыбнулся.
-Россия, рад тебя видеть!— в своем духе начал Феличитано— Знаешь, у тебя немного хромает сервис. И дизайнерами работали явно не специалисты! Вот если, например, тут стены перекрасить в салатовый... Ну, не в темный, а ближе к желтому, то будет смотреться очень миленько. Вот я недавно кухню перекрашивал, могу…
Словесный поток прервало выразительное урчание. Италия чуть смущено улыбнулся:
-Простите, я кажется, проголодался…
Брагинсий возвел глаза к потолку и поклялся себе никогда не спрашивать, почему Оси проиграли эту войну…
-Господи, и его еще не убили…— Россия искренне восхитился— но не живучести Италии, а терпению, выдержке и ответственности Германии. Вот уж замечательна нянька, спасу от нее нет…— Вижу, с ним разговаривать бесполезно…
Брагинский подходит к Италии, едва касается оков и они раскрываются, даже не требуя ключа…
Германия было рванулся к Варгасу— неизвестно еще, зачем Россия решил его отвязать— может, хочет убить, как абсолютно бесполезного пленника? Но железо старой закалки, нетронутое ржавчиной, ухоженное и отполированное до блеска— держит крепко. Интересно, у Брагинского все здешние “игрушки ” в безукоризненном состоянии?
Россия флегматично поднимает Италию на ноги и ведет в сторону двери. В голове Людвига сразу рисуются картинки гибели единственного друга… А увел Брагинский его наверняка для того, что бы не залить здесь пол (тоже чистый до стерильности!) кровью… Кровью Рима …
Но Германия ошибался. К счастью.
-Сестренка! Украина, подойди сюда, пожалуйста!
В дверном проеме появилась характерная и запоминающаяся фигура старшей сестры Брагинского. Немого удивленная девушка вопросительно глянула на брата.
Тот вместо ответа толкнул к Украине Италию, со словами:
-Покорми его, хорошо? Пользы от него сейчас никакой…
И без того выразительные глаза Украины, казалось, стали еще больше. Ну да ладно, ей не сложно, тем более Ваня так попросил.… Но занавесу тайны сего странного поступка Россия все-таки приоткрыл:
-Хочу поговорить с Германией наедине.
Украина кивнула и, взяв Италию за руку, вывела из камеры от греха подальше, а то неизвестно, когда у её братика приступ пацифизма пройдет… Нет, сестра его не осуждала. В то время, когда она сама держала в руках меч и защищала маленьких Россию и Белоруссию, Украина поняла— бывших врагов не бывает.

Часть 2
-И о чем же ты хотел поговорить? – Абсолютно спокойным тоном спросил Людвиг, подглядывая в сторону дыбы. Знает он эти разговорчики…
Россия хмыкнул и, подойдя к Германии, присел рядом. Уже было открыл рот, что бы ответить, но внимание обеих держав привлекло копошение в углу комнаты.
-Феликс, какую часть слова “наедине” ты не понял, и какую повторить?
Понять-то Польша все понял, но неужели можно тешить себя надеждой, что Россия так просто отпустит его? Да и связанным далеко не уйдешь…
Брагинский нехотя поднимается, и после короткого “Я сейчас ”, адресованного Германии, подходит к Феликсу. У того мысли вовсе не радужные, ведь поговорить с глазу на глаз можно и при трупе— он тихий, не мешает и абсолютно точно никому ничего не расскажет… Ведомый этими заключениями Польша сжимается в комок, когда Брагинский за шкирку приподнимает его над полом. В отличии от Германии и Италии, закованных в железо, Россия решил, что с Польши хватит и обычной веревки (хотя, по чести сказать, Варгаса и тоненькая бечевка при желании удержать могла…). Хорошей такой веревки, из натурального волокна, крепкой… Чего только для собратьев-славян (почти родни!) не сделаешь.
Хотя Польша и Россия не раз уже трепали друг дружке нервы, воевали и так далее — явной ненависти не было никогда. Той самой, которая вынуждает обагрить руки кровью, пусть даже они уже по локоть в ней…
Потому веревка рвется легко и с треском, а падая на пол, разносит по подземелью негромкое эхо. Кляп, в прочем, Россия вытаскивать и не собирается — действительно, о чем с этим поклонником розовых пони можно говорить?
-Что б через минуту духа твоего в моем доме не было, понял?— Безаппеляциноный тон Брагинского снова заставляет Польшу вздрогнуть и он, уже не веря в собственное счастье, бросается к выходу…
Людвигу на какой-то момент показалась, что Феликса остановит пуля из револьвера, который Россия все еще держал в кармане. По крайней мере, Брагинский потянулся к нему, но… Остановился, сам себе тихим шепотом приказав “хватит” .
Польша, тоже почуяв неладное, убежал из темницы на просто немыслимой скорости, не забыв громко хлопнуть дверью, да так, что у обоих держав на минутку заложило уши…
А с губ Германии сорвалось одно-единственное слово: “трус”.
И впервые за несколько столетий Россия с этим арийцем был полностью согласен.
***
Феликс бежал не разбирая дороги, казалось, целую вечность. Дом России обладал какой-то жуткой, пугающей способностью— затягивал в себя, как болотная топь, вел все дальше и дальше… В огромном особняке было очень трудно сориентироваться, и Польша едва ли не пал духом— вдруг он идет по направлению, скажем, к азиатскому крылу? А если вообще выйдет к северной части?!
Но все страхи, сомнения и паранойи исчезли, когда он, проходя мимо очередной комнаты, услышал знакомый голос. Нет, не может быть… Тембр, тональность, музыкальность и даже акцент… Невероятно. Неужели ему не кажется?
Черт, Россия сказал не задерживаться… Но когда еще будет шанс?
Руки дико дрожат, то ли от усталости, то ли от страха, то ли от… Счаcтья?
Стук в дверь вышел выразительным и настойчивым, а когда она открылась…
-Польша?!
Тут Феликс сообразил, что России-то рядом нет, кляп можно и вытащить. Поэтому, когда кусок ткани больше не мешал, Польша понял, что при взгляде в небесно-голубые глаза только и может выдавить из себя:
— Коханэй...— Потом была тьма, защитным пологом ограждающая сознание от нервного срыва, вызванного переизбытком эмоций. Но все-таки Феликс успел-таки разглядеть в ней склонившегося над ним Ториса. Литва уже и в самых смелых мечтах не видел Польшу живым…
***
-А когда к нам Россия и Дойцу присоединяться?— невинно поинтересовался Италия у Украины.— Наверное, скоро, да? Германия очень пунктуальный, он ненавидит опаздывать, поэтому точно придет вовремя!
-Да, наверное…— Украина тяжело вздохнула. Но не говорить же ему, что Италия, возможно, в последний раз видел друга?— Но, давай лучше поедим без них, хорошо? Если мы будем их ждать— все остынет.
-Да, холодная паста-это жуть.— Италия сморщил носик.— А когда её готовую пытаются подогреть— это еще хуже! Будто ее Игирису делал… Такая же гадость.
-Ну, пасты у нас не бывает…— Начала было Украина, но Италия не дослушал ее:
-Cерьезно?!— Варгас был настолько искренне удивлен, что Украине перед ним стало немножко неудобно.— Как же вы тогда.… Без пасты…
-Как-то справляемся, и, в прочем, не жалуемся.— Улыбнулась девушка.— Ладно, пошли уже. Моя кухня тоже хорошая, и, пусть не такая известная, но братику нравится.
Вообще-то братику под водку даже стряпня Англии сгодилась бы… Россия вообще непривиредливый.
Но готовила Украина действительно потрясающе. Без особых изысков, по-домашнему, создавая в семье атмосферу тепла и уюта.… За это и любима.