| Genso_Okami | Дата: Среда, 20.06.2012, 22:36 | Сообщение # 1 |
 Монарх
Группа: Администраторы
Сообщений: 2248
Статус: Offline
| Автор: Elizabeth Mar
Бета: Shinji Itou
Фэндом: Katekyo Hitman Reborn
Персонажи: Хибари/Хару, Хару/Тсунаёши
Рейтинг: PG-13
Жанры: Гет, Романтика,
Ангст, Драма, Психология
Предупреждения: OOC
Размер: Мини, 5 страниц
Кол-во частей: 1
Статус: закончен
Описание:Всё будет хорошо?.. Не ври, больше ничего не будет, так как прежде.
Посвящение:Моему плохому настроение. А вдруг оно измениться.
Публикация на других ресурсах:Только с разрешения автора
Примечания автора:У меня депрессия, полное отсутствие какого-либо хорошего
настроения и мне опять на всё и на всех плевать. Фанфик написан именно из-за
побуждения исправить хоть что-нибудь.
И насчёт самого фанфика: здесь столько же психологии, сколько и романтики.
Так что её здесь почти нет. Ах и да, сколько бы не писала на Хару ни в одной
из работ она не была счастлива. Странно конечно, особенно если учесть, что
как персонажа я её люблю.
Ты улыбаешься, смотришь на меня своими пустыми глазами, а я не знаю, что сказать. (с)
Невысокая темноволосая девушка, улыбаясь, держала в руке маленькую куклу с длинными белоснежными волосами. На пластмассовой игрушке было надето голубое платье в цветочек, такого же цвет бант и туфли размером с пуговицу. Крепко сжимая куклу, Хару смотрела на высокого молодого парня, на белую стену за его спиной и парнишку, с каштановыми волосами, стоявшего около двери. Больничную палату наполняла расслабляющаяся тишина, приятный запах горячих булочек принесённых двумя незнакомцами и запах лекарств, который был едва ощутим. Девушка продолжала улыбаться своей счастливой улыбкой, но глаза её были пусты. Они потеряли свой карамельный цвет, яркие огоньки пропали, и показалось, что жизнь ушла из них.
- Хару-сан,- позвал парнишка, стоящий около двери, и девушка, отвлекшись, посмотрела на него.
Он был ей не знаком. Растрёпанные каштановые волосы, большие карие глаза наполненные раскаянием и болью, натянутая улыбка на бледных губах и руки сжатые в кулаки. Она не помнила его, нет, но его мягкий голос казался родным.
- Да?.. – говорить всё ещё было тяжело, и поэтому голос чуть надорвался.
Девушка обхватила длинными пальцами больное горло, пытаясь заглушить боль. Она разъедала её изнутри, кромсала кожу и заставляла по ночам глотать слёзы. Но сколько бы Хару не плакала, из её уст ни разу не вырвался крик.
- Кёко-чан передаёт тебе привет и обещает придти сразу же, как закончатся экзамены,- проговаривает он тихо. – Дождись её, ведь она очень соскучилась по тебе.
«Кёко?» Ей не знакомо это имя, также как не знакомы эти два посетителя. Девушка ничего не отвечает, просто кивая, она вновь бросает взгляд на второго парня и махает ему рукой. Его спокойное лицо перекашивается толи от отвращения, толи от боли и Хару вздрагивает. Это выражение, она уже видела его. В голове мелькают тёмные образы, заснеженные волосы и громкий до ужаса леденящий смех.
- А-а! – девушка не сдерживает крика, хватаясь за голову.
На этот раз её не терзает боль от истерзанного горла, ей не болят повреждённые ноги, память приносит намного больше боли, при которой невозможно не закричать. И девушка начинает кричать протяжно и так громко, что в палату врывается врач и девушка с длинными тёмно-фиолетовыми волосами.
- Хару-чан, что случилось? – спрашивает Шамал, пытаясь дотронуться до девушки, но она бьёт его по рукам, брыкается и пытается закрыть глаза руками, чтобы больше не видеть это выражение лица. – Что вы с ней сделали?! – повышает голос доктор, смотря на буйство своей пациентки. – Что натворили?
- Выражение,- шепчет тёмноволосая девушка,- его выражение…
- Чьё выражение, Хару-чан? – вновь переключая своё внимание, интересуется Шамал слишком мягким и спокойным голосом.
Хару резко поднимает взгляд и выкидывает руку в сторону высокого парня.
- Выражение его лица,- чётко произносит она и вновь закрывает глаза начиная плакать. – Больно, мне так больно…
Она уже не слышит, как Шамал выгоняет всех из палаты, не видит, какой взгляд бросает на неё незнакомец и лишь ощущает как боль медленно, но верно отступает.
- Поспи и боль пройдёт,- врывается голос в её сознание и девушка без принуждения соглашается, погружаясь в сон без сновидений.
Вернуть время назад просто невозможно, но я всё ещё пытаюсь изменить прошлое. (с)
- Приходить к ней было глупо и не разумно,- выговаривает Шамал, как только двери палаты закрываются. – Мы должны оградить Хару от воспоминаний о мире мафии, а значит, вы тоже должны на некоторое время исчезнуть из её жизни.
- Но, Шамал-сан, разве наша поддержка не помогает? – задалась вопросом Хром, которая всё ещё посматривала на палату, в которой лежала Хару. – Оградить это возможно правильное решение, но что будет с Хару-сан, когда все родные ей люди покинут её?
По лицу доктора можно было понять, что об этом он не подумал и поэтому так ничего и не ответил.
- Хорошо, пускай всё останется как есть, но,- Шамал посмотрел на Хибари,- тебе лучше больше сюда не приходить. Ты пугаешь её.
Хранитель облака Вонголы смерил Шамала безразличным взглядом, развернулся и пошёл в сторону выхода. Хром последовала вслед за Хибари, поклонившись доктору и пообещав боссу присмотреть за его хранителем.
- Шамал-сан, она когда-нибудь сможет выздороветь?
Тсунаёши Савада боялся спрашивать об этом пока Хром и Кёя были здесь, но, когда они покинули больницу Тсуна просто не смог не задать вопрос, который интересовал его всё больше и больше. Ему было бы больно услышать решительное «нет», но оставаться и дальше в неведение нельзя.
- У Хару-чан посттравматическое стрессовое расстройство,- проговорил Шамал, не смотря на Саваду,- и эта болезнь лечиться, нам остаётся лишь ждать, когда боль отступит, и она сможет принять реальность. Но пока этого не случилось, я не могу ничего тебе обещать, Савада.
Десятому боссу Вонголы ничего и не оставалось, как кивнуть и покинуть больницу, которая забрала слишком многих у Тсуны.
- Хибари-сан – пыталась докричаться Хром до Хранителя Облака, который увидев, как она выбегает следом за ним увеличил шаг, чтобы не выслушивать очередные наставления, той, которая ещё сама не знает, что делать. – Остановитесь, пожалуйста, Хибари-сан.
До чёткого слуха Кёи дошёл тихий вскрик, когда Хранительница Тумана Вонголы упала на жесткий асфальт, но он не остановился, продолжая свой путь. Он был рад лишь тому, что она больше не последует за ним, а вернётся к Саваде.
- Хибари-сан!
Девушка появилась рядом с ним, заградив дорогу и не давая ступить дальше ни шагу. О том, чтобы она смогла добежать, возможно, с растянутой лодыжкой даже речи быть не могло, а значит оставались лишь иллюзии.
- Послушайте меня, пожалуйста.
- У тебя минута, а если не управишься – забью до смерти.
Девушка улыбнулась, кивнула и, поверив в свои силы, заговорила:
- Вы не можете больше не придти к Хару-сан. Она хоть и не помнит вас, но я уверена в том, что Хару-сан рада вашим приходам. Рада каждому из Вонголы и, если вы исчезнете, она так и не сможет поправиться.
Хром всё ещё продолжала что-то говорить, наверное, доказывала, как будет плохо Хару, если он не придёт, но Хибари уже не слушал, исчезая за тёмным домом. Минута прошла, и у него больше не было причин здесь оставаться.
Горькие воспоминания, душераздирающие крики и кристальные слёзы преследуют тебя. Пожалуйста, не сдавайся. (с)
«Они всё ещё здесь, рядом со мной»,- в голове девушки раздаётся чужой голос, и мелькают чужие образы. Ветхий дом, сжигающий в адском пламени, невысокая девушка умоляющая спасти её и алая кровь на длинном мече. И голоса, знакомые голоса зовущие её.
«Хару, быстрее сюда. Давай же, прыгай!»
- Зачем? – задаётся девушка вопросом, смотря на узкую щель из которой доноситься тихий шёпот. – Зачем мне прыгать?
«Хару-сан, прыгайте!»
Девушка резко открывает глаза, тяжело дыша. Её бледные пальцы сжимают простыню так сильно, что отпускать шёлковую ткань больно. Серебристая луна светит в полуприоткрытое окно, отражаясь на лице Хару, показывая, как в её карих глазах сверкает ужас.
- Тсуна-кун,- вырывается из охрипшего горла одно-единственное имя.
Память преподносит счастливое лицо неизвестного парнишки, и в нём девушка узнаёт её посетителя. На душе становится легче, и страх проходит. И только холодные слезы, стекающие по щекам, всё ещё служат воспоминаниями о тяжёлом и необъяснимом сне.
- Всё ещё зовёшь его?
Хару вздрагивает, резко оборачивается и замирает, неспособная закричать. «Он вернулся, вернулся меня убить»,- единственная мысль, посещающая её в этот хрупкий миг.
- Кто вы?
- Это так важно? – парень усмехается и, отталкиваясь от стены, садится на стул. Его холодные глаза смотрят на Хару, но девушка почему-то больше не ощущает страха.
- Важно.
Он прикрывает глаза и произносит:
- Хибари Кёя.
Девушка неожиданно хихикает, её глаза оживают, и она, садясь на кровати, предчувствует, что этой ночью её больше не побеспокоят кошмары, ведь этого Хибари испугаются даже они.
Ты говоришь, что не помнишь, но выражение твоих глаз говорит об осознании. (с)
- Хибари-сан? – удивляется Тсунаёши, заходя в палату и останавливаясь как вкопанный. Поверить в то, что его Хранитель пришёл навестить девушку без приказа, просто невозможно.
- Ты вновь пришёл, - улыбаясь, Хару поднимает взгляд от разглядывания шахматной доски. – Я рада.
Она передвигает пешку и улыбается Хибари, тем самым побуждая его сделать ответный ход. Тсуна так и остаётся стоять, не совсем понимая, что здесь происходит. За окном поют своим мелодичным голосом птицы, и на миг боссу Вонголы кажется, что он тоже сошёл с ума.
- Чего замер, Савада? – презрительным голосом интересуется Хибари.
Хару счастлива. На её губах сияет улыбка, и она больше не плачет от одного взгляда на лицо Хранителя Облака. Тсунаёши счастлив, что всё закончилось, поэтому выдавливает из себя улыбку и качает головой, не желая отвечать своему хранителю.
- Не хочешь поиграть? – девушка указывает на шахматы и пододвигается на кровати, уступая место Саваде. – Тебя же зовут Тсуна? Тогда можно я буду называть тебя Тсуна-кун?
Отказать ей просто невозможно, и молодой босс соглашается не только назвать себя так, но и сыграть один раз в шахматы и совсем не важно, что он не умеет в них играть. Главное, чтобы Хару была вновь такой же весёлой, как и прежде.
- Значит, ей полегчало?
Шамал заглядывает в палату, где спит его пациентка, видит на её лице умиротворённую улыбку и понимает, что они правы: ей и вправду стало намного лучше. Для доктора это самое лучшее, что он может услышать за завтраком.
- Ночные кошмары остались, но она больше не кричит, - холодно произносит Кёя.
- Это прекрасная новость, Савада, ей просто повезло.
Всё будет хорошо?.. Не ври, больше ничего не будет, так как прежде. (с)
«Вновь эти сны! Почему я постоянно вижу их? Почему именно я?!» Ни на один вопрос у Хару нет ответа, да и если бы она искала его, не нашла бы всё равно. Ведь никто из этих снов не знаком ей и лишь голоса, кажущие знакомыми, заставляют задуматься о том, было ли всё это сном. Ей больше не страшно, плакать не хочется, а боль прошла, но девушка всё ещё уходит от правды, стараясь не задевать в своих воспоминаниях моменты, тревожащие её.
- Почему бы тебе не рассказать о том, что мучает тебя?
Хару и забыла, что в палате она не одна и рядом сидит Шамал. Как и всегда, он не смотрит в её глаза, а предпочитает отводить их, если вдруг нечаянно взгляды столкнутся. Он так же, как и Тсуна-кун, чувствует раскаяние, понимает девушка, но объяснить причину этого не может. Все её посетители почему-то смотрят на неё таким же печальным взглядом, отводят глаза, когда она на них смотрит, и лишь Хибари никогда так не делает. Кёя смотрит на Хару с ледяным выражением, его глаза сами сталкиваются с карими глазами девушки и она - первая, кто всегда отводит взгляд. Он значительно отличался от остальных.
- Шамал-сан, вы когда-нибудь видели странные сны?
Доктор хмурится, не понимая вопроса, а после улыбается. Его внимательные глаза говорят о понимании, и в душе девушки появляется надежда на то, что он расскажет ей значение странных снов.
- Тебя снятся странные сны, Хару-чан?
Хару кивает, поудобнее устраиваясь на мягкой кровати. Её длинные тёмные волосы укутывают белоснежную подушку, глаза она закрывает, желая тем самым успокоиться. Она никогда не рассказывала о снах, даже Хибари, и теперь открыться кому-то тяжело, но девушка начинает говорить, желая услышать слова успокоения в конце своего рассказа.
- Я вижу невысокого мальчика. Он сидит за длинным столом и весело смеётся в компании друзей. Правда, про то, что он мальчик, я догадалась по голосу, так как я не вижу его лица. Слышу лишь голоса. Иногда они смеются, иногда плачут, а иногда так громко кричат, что я просыпаюсь.
Чаще всего я вижу длинные светлые волосы. Они почти белые и если судить по длине, то должны принадлежать девушке, но они абсолютно точно мужские, так как голос светловолосого просто не может быть девичьим. Он всё время смеётся так мерзко и противно. От этого смеха сердце замирает и появляется страх.
А ещё, Шамал-сан, я каждую ночь вижу алую кровь на руках. Он смеётся надо мной, а я пытаюсь оттереть кровь, но она не хочет исчезать, сколько бы я не тёрла. Это действительно страшно. Что значат эти сны? Скажите, пожалуйста, мне.
На этот раз чудо не произойдёт…(с)
- Она не желает вспоминать. Всё, что видит Хару, это лишь комнаты, которые она раньше посещала. Она слышит голоса, но не видит лиц. То есть, если говорить прямо, она не хочет вспоминать своё прошлое, Хару желает забыть его. И будет лучше, если вы сейчас примете её желание.
- Хотите сказать, нужно прекратить лечение?! – взорвался Савада, и это было так на него не похоже, что Шамал вздрогнул.
Десятый босс Вонголы никогда не отличался жестокостью, и все его знали, как честного и доброго молодого парнишку, вот только, когда дело касалось его семьи, он превращался в совершенно иного человека.
- Савада, успокойся. Я не говорил оставить всё как есть. Я имел ввиду, что пора заканчивать ваши встречи. Хару-чан должна сама всё пройти. Хотя думаю, что если Хром-чан и Кёко-чан придут, ей это не помешает, а даже поможет.
- На этот раз чуда не произойдёт. Не правда ли, Савада? – усмехается Хибари Кёя, придерживая дверь в кабинет доктора.
Такой же, как и всегда, он проявляет хладнокровность даже тогда, когда сам ощущает боль. Они с Тсунаёши так не похожи.
Забудь всё. Отпусти прошлое. Погрузись в новый мир. (с)
Белая дверь в конце коридора, смех, раздающийся за ней и рыдание, которое следует вслед за ним. Больница абсолютно пуста, не считая дежурной медсестры и молодой пациентки.
- Больше не смешно? Не больно? – задаёт себе вопрос тёмноволосая девушка и вновь хохочет. – Как он и говорил, чуда не произошло.
|
| |
| |
