Как только в церкви закончилась служба, Мейлин со всех ног бросилась в лавку. Она непременно должна была успеть до закрытия. Завтра такой возможности ей уже не представится. Ее нельзя было назвать примерной прихожанкой, церковь она посещала крайне редко, но именно сегодня невероятно удачно. То, что она узнала там, ей столь вовремя не удалось бы узнать нигде! В поместье Фантомхайв любые религиозные разговоры не очень жаловались.
Завтра празднуется день памяти святого мученика Себастьяна!
Как это было удачно! Завтра! У нее еще есть время, что бы подготовиться, что бы поздравить обожаемого г-на Михаэлиса! Дворецкий семьи Фантомхайв никогда не праздновал своего дня рождения. Во всяком случае, Мейлин о таком никогда не слышала, она даже не знала, когда для Себастьяна наступает этот важный для каждого день. Когда- то она пыталась узнать об этом у других слуг, и даже осмелилась спросить у юного г-на графа, но никто не смог ей ответить. Задать этот вопрос самому дворецкому духу у нее так и не хватило. А ведь ей так хотелось знать о нем все! Особенно такое важное! Ведь это ужасно, если о твоем дне рождения никто не знает, и, значит, не будет никаких поздравлений, подарков и даже просто теплых слов….. Теперь у нее есть хороший повод! Она непременно должна его поздравить!
Она ворвалась в лавку растрепанная и розовощекая от мороза, и хозяин не смог достаточно настойчиво заявить, что они уже закрыты.
- Мне нужна поздравительная открытка! – выпалила она. - Добрый вечер!
- День рождение? Свадьба? Новорожденный? – смирившись с тем, что придется немного задержаться, деловито поинтересовался продавец.
- День святого покровителя!
- Сожалею мисс, таких нет.
- Как нет….? – выдавила Мейлин, к горлу подступил комок слез. Губы задрожали.
Как же так? Неужели, в такой важный день она не сможет поздравить его как полагается? Именно как полагается! Г-н Михаэлис такой серьезный, такой требовательный дворецкий, он не приемлет любой, даже малейшей неаккуратности, неидеальности, несовершенства! Если поздравление не будет следовать в точности всем положенным для этого мелочами, он, пожалуй, только обидится!
Очень захотелось громко и безутешно разрыдаться в голос. Уловив этот порыв, продавец попытался предотвратить надвигающуюся истерику, угрожающую задержать его еще дольше.
- Мисс, позвольте вам предложить просто поздравительную открытку, - горничная всхлипнула, – на ней вы сами сможете написать тот прекрасный повод, который побудил данное поздравление.
- Сама….., - несколько растерялась девушка, а продавец уже радостно демонстрировал ей предлагаемый экземпляр.
Открытка была вполне милой, с изображением ничего особо не выражающих цветочков.
Делать было нечего. Мейлин согласно кивнула. Получив основу для будущего драгоценного послания, она вдруг со страхом подумала, что ни грамотность, ни чистописание, не говоря уже о каллиграфии, не являются ее сильными сторонами, а ведь господин дворецкий такой придирчивый, такой педантичный…. Один неловкий штрих, капелька чернил и все…..! Поздравление будет безвозвратно испорчено!
- Дайте, пожалуйста, две, - решила подстраховаться горничная. - Нет! Лучше три. Четыре.
- Простите, мисс. Открыток только две, - терпеливо обслуживал ее продавец. - Но могу предложить вам приветственный адрес. В нем весть текст вашего послания вы сможете изложить сами, - и он показал ей листок, на котором была размещена только строгая ограничительная рамка.
Приходилось соглашаться и на это. Потратив на приобретение поздравительной бумаги все имеющиеся при себе деньги, счастливая девушка поспешила домой. Имея столько возможностей сделать все лучше, чем в предыдущий раз, она надеялась непременно порадовать Себастьяна своим теплым и безупречным поздравлением. Ее мысли были так поглощены предстоящим важнейшим занятием, что и без того не всегда внимательная, она дошла до совершенной рассеянности. Поднимаясь по парадной лестнице холла на второй этаж, она запнулась о ступеньку и упала, рассыпав свои драгоценные листочки. Падение низвергло ее прямо под ноги спускающегося в это момент Сиэля.
Вскрикнув, Мейлин кинулась собирать поздравительные бланки. Уже не удивляясь маленьким неприятным происшествиям, преследующим его горничную на каждом шагу, юный граф покачал головой и поднял то, что отлетело ему под ногу.
- Простите, господин Сиэль, - затараторила служанка от смущения. - Я такая неловкая…….. главное, что бы они не испачкались и не помялись, иначе они ни за что не понравятся г-ну Себастьяну…….
- Не понравятся Себастьяну? – несколько удивившись, переспросил Фантомхайв, осматривая оказавшуюся у него в руках открытку. - Это для него?
- Да, я …… я хотела его поздравить……. Ведь завтра день его святого покровителя, мученика Себастьяна…… я хотела ему подарить…… вот……
Мальчик не смог сдержать усмешки: «Действительно интересно было бы поздравить Себастьяна с днем его святого. Какое у него при этом было бы выражение лица? Воспримет ли он этот как шутку, или как что-то иное…?»
- Позволишь, я возьму себе одну. Тоже хочу поздравить его.
- Конечно, господин Сиэль, - заулыбалась Мейлин, видя, что хозяин не сердится. - И возьмите подарочный конверт к ней.
Собрав все упавшее, со своей радостью она помчалась дальше, а именно поделиться известием о предстоящем празднике с Бардом, Финни и господином Танакой.
- Хорошо придумано, - одобрил повар. - Сделаем Себастьяну маленький семейный праздник.
- Почти день рождение, - закивала девушка.
- Я испеку свой лучший пирог! Я буду очень стараться. Ему он непременно понравится.
- А я подпишу ему открытку, - сообщила Мейлин.
- А я….. а что сделаю я? – растерялся Финниан.
- Я могу дать тебе приветственный адрес, и ты тоже, что-нибудь напишешь.
- Здорово!
Закончив на сегодня все самые важные дела, горничная, наконец, приступила к долгожданному процессу написания. Как только она взяла перо, руки затряслись.
«Какая ответственность, - в страхе подумала она. - Любой лишний штришок и все испорчено! Да и что написать? Что-нибудь очень изысканное, почтительное. Господину Себастьяну должно понравиться….».
После часа мучений, поняв, что одной ей не справиться, она пошла за советом к самому мудрому и знающему толк в этикете человеку в доме – к господину Танаке. Тот как всегда попивал зеленый чай, уносясь мыслями в неизвестные дали, но на просьбу девушки откликнулся охотно. Четвертая чашка бодрящего напитка пробудила в нем творца. Взяв лист бумаги, несколько раз зачеркивая и переделывая, он создал следующие строки:
«Я желаю вас поздравить
с праздником священным этим,
днем блаженного святого –
мученика Себастьяна».
- Восхитительно! – захлопала в ладоши горничная. - Только прошу вас, напишите первую строку на отдельном листе, а то она так сильно исчеркана, что я боюсь ошибиться, когда буду переписывать. И по крупнее, пожалуйста. С грамматикой мне трудновато…….
Вернувшись к себе, девушка разложила оба образца и снова приступила к созданию поздравления. Очень медленно и старательно она выводила большими печатными буквами: «Дорогой Себастьян, я желаю вас». Пробежав написанное глазами она спохватилась:
- Нельзя писать «дорогой». Пусть и очень дорогой, но он сочтет это фамильярным. Лучше написать «уважаемый». И еще я пропустила «господин»! Какой ужас! Я даже не поставила «мистер»! Он непременно будет недоволен! Придется переписывать. Хорошо, что я купила несколько бланков. Правда, вторую открытку я отдала господину Сиэлю…. Придется писать на приветственном адресе.
Не мене старательно она вывела надпись во втором варианте послания, почти без ошибок, со всей возможной почтительностью в обращении. Оценив и полюбовавшись, осталась довольна. Завтра ее ждет сама сложная и волнительная часть поздравления – вручение.

Утром о ее обещании дать ему поздравительный лист, напомнил Мейлин садовник. Получив бумагу и вооружившись пером, он тоже попытался, что-нибудь придумать……. И не смог.
- А что написала ты? - поинтересовался Финни у девушки.
- О, мне господин Танака сочинил замечательное стихотворение, - и она с гордостью показала садовнику свое послание.
- Здорово! А можно я тоже напишу? Я не знаю, что написать самому…... Можно? Или хотя бы совсем чуть-чуть от этого. «Уважаемый, господин Себастьян, я желаю вас поздравить с праздником». Так можно?
- Ну, хорошо. Пиши так. Кажется, это звучит вполне допустимо.
Довольный Финни ушел в конюшню, рассчитывая там, скрывшись от посторонних глаз, а особенно от вездесущего дворецкого, сотворить свою поздравительную депешу. Руки у него при этом дрожали не меньше, чем у горничной. Силы в них было хоть отбавляй, а вот умения обращаться с таким хрупким инструментом, как перо, маловато. Садовник потел и кряхтел, выводя трудные буквы. Его уединение было нарушено прежде, чем он закончил единственное поздравительное предложение. Плуто, в собачьем обличье, нашел его укромное место и стал требовательно толкать в бок, надеясь побудить Финни сменить чистописание на игру в догонялки.
- Подожди, Плу-Плу. Я непременно должен это дописать. Это поздравление для господина Себастьяна.
Услышав это, собака выхватила лист и помчалась к особняку.
- Стой!- выскочил за ней садовник. - Я же еще не закончил!
Погоня оказалась веселой и будоражащей. До главного здания адский пес добежал уже в образе человека. Держа приветственный адрес в зубах, Плуто ловко вскарабкался по водостоку на второй этаж и по карнизу добрался до окна, за которым успел заметить дворецкого.
Юный граф в это время был занят чрезвычайно важным делом: дегустировал образцы конфетной продукции, присланной ему из восточной фабрики Фантомхайв, запивая чаем, который периодически предупредительно подливал Михаэлис. Неожиданно появившись за окном, адский пес завыл и стал рваться в комнату, производя невыносимый шум.
- Себастьян, немедленно успокой это животное, - потребовал Сиэль, - он мне мешает.
- Да, мой господин.
Дворецкий делает неугомонной собаке несколько знаков, потом пытается прогнать ее силой демонического взгляда, но положительных результатов не достигает. Плуто продолжает неистово рваться внутрь
- Простите, господин, видимо мне придется открыть окно и впустить его.
- Зачем? Просто прогони его.
- Я полагаю, у его настойчивого стремления есть уважительная причина. Он держит в зубах какую-то бумагу.
- Что ж, тогда впусти, - позволяет юный Фантомхайв. - Посмотрим, что он принес.
Плуто шумно ввалился внутрь и сразу кинулся на Себастьяна, настойчиво пихая ему в лицо принесенное послание. Михаэлис вырвал из его зубов лист и отстранил зверя, удерживая за ошейник. Глаза пробежали по надписи.
- Что там? – нетерпеливо поинтересовался его господин.
- Ничего особенного. Видимо, чья-то неуместная шутка, - равнодушно ответил дворецкий, и попытался убрать бумагу.
Сиэль требовательно протянул руку, он заметил, как странно блеснули глаза Михаэлиса. Демону пришлось подчиниться.
На доставленном псом строгом бланке было написано: «Уважаемый господин Себастьян, я желаю вас». Брови Сиэля удивленно приподнялись, он перевел взгляд на доставщика. Тот, выражая искреннее счастье, рвался к дворецкому, продолжающему сдерживать его пыл за ошейник.
- Надеюсь, - хмыкнул юный граф, - он не сам это написал, хотя глядя на него….. поверишь и в это.
- Всего лишь чья–то шутка, - не нарушая хладнокровия, ответил Себастьян. - Позвольте. Я уберу это.
- Конечно, это ведь адресовано тебе, - пожал плечами граф, он тоже решил делать вид, что ничего необычного в этом нет, а так же вспомнил, что и сам собирался написать своему демону кое-что поздравительное.
Пес был бесцеремонно выдворен за стены особняка. Тогда-то его и настиг Финни. К великому разочарованию украденного письма он у Плуто не обнаружил. Расспросы и угрозы ничего не дали. Садовник был крайне расстроен. Теперь ему нечем поздравить Себастьяна. Все поздравят, а он нет! Что тогда о нем подумает строгий дворецкий? Разумеется, ничего хорошего. Однако серое уныние его быстро покинуло, когда он наблюдал, как собака носится по свежему снегу.
- Придумал! – воскликнул садовник. - Я напишу свое поздравление не на листе, а прямо на снегу! Под окнами!
С энтузиазмом Финниан бросился приводить свое решение в жизнь. Он вытаптывал ногами на нетронутой белизне снега дорожки, изображающие буквы, складывающиеся в слова. Буквы были большие, а место очень ограничено, поэтому он счел возможным еще сократить изначальный текс.
«Мейлин уже наверняка поздравила Себастьяна, а значит, он все поймет, увидев и мое поздравление, пусть и без своего имени! – рассуждал мудрый садовник. - Ему непременно должно понравиться!»
Плуто с удивлением и интересом следил за его работой. Терпения собаки хватило на целых четыре слова, начало пятого она не перенесла. Видя, что Финни так и не заканчивает своего странного, но видимо увлекательного занятия, адский пес решил внести в это и свою посильную лепту. Кинувшись к четвертому слову, он стал разбрасывать снег в разные стороны. Дикий возмущенный крик садовника потряс особняк Фантомхайв. Даже невозмутимые граф и его дворецкий кинулись к окну. Действующих лиц снежной драмы, уже поспешно удаляющихся в парк, господин и его демон не увидели из-за деревьев. Зато разместившаяся на снегу надпись красноречиво гласила: «Я желаю вас».
- Полагаю, это снова тебе, Себастьян, - сдерживая усмешку над не очень довольным лицом Михаэлиса, проронил граф. - Кто-то настойчиво извещает тебя о своем огромном ……желании. И это уже совсем не похоже на шутку.
- Уверен, что это не более чем шутка, - непоколебимо ответил дворецкий.
- И тебе не хочется узнать, кто шутник? – испытывающее посмотрел на него Сиэль.
- Нет, - глаза демона оставались уверенно холодными.
- Возможно, ты просто знаешь кто автор? Кто этот страстный поклонник?
- Нет, мой господин.
- Странно….., - роняет Фантомхайв и возвращается к деловой переписке.
Дважды потерпев неудачу, Финни решается на третью попытку. Выпросив у Мейлин еще один приветственный адрес, садовник пришел на кухню, где колдовал над своим праздничным пирогом повар. От еще более возросшей ответственности руки Финни стали совсем непослушными. Перо так и плясало в неумелых пальцах.
- Бард, вы хорошо умеете писать? Напишите, пожалуйста, за меня поздравительное послание. Мои руки меня совсем не слушаются.
- Давай, - с готовностью отозвался повар.
Под диктовку Финни он быстро набросал требуемый текст. Садовник, радуясь благополучному окончанию дела, оказавшегося столь трудным, аккуратно складывает листок, начиная задумываться, как же вручить его адресату. Именно в этот момент на кухне появляется сам виновник торжества. Его холодное лицо явно свидетельствует, что в данный момент он не склонен принимать никаких поздравлений. Даже Бард замирает под мрачным взглядом Михаэлиса.
- Финниан, - официально бросает он слуге. - Под окнами кабинета господина графа кто-то наследил на снегу. Это безобразие должно быть убрано немедленно.
- Слушаюсь! - садовник подскакивает с места, как ошпаренный, и нервно сбрасывает злополучное послание на пол, совершенно о нем забывая.
Уже через мгновение Финни уносится во двор, выполнять приказ.
Бард, оставшись в одиночестве, глубоко задумывается: «Если все пишут, то почему бы не написать и мне? Именно! И прямо на моем прекрасном пироге!»
Переложив тесто в форму, повар достал цукаты и изюм, и начал сочинять поздравительную надпись. Как назло вдохновения для этого не было совершенно, зато в голове вертелись только что написанные по просьбе Финни строчки. Решив пойти по пути наименьшего сопротивления, то есть использовать то, что есть, Бард принялся переделывать обращение, что бы оно стало уместным для размещения на пироге. Вышло всего три слова. Два первых повар аккуратно выложил изюмом, а последнее «поздравить» разноцветными цукатами, как наиболее важное.
Тут приготовление пирога ему пришлось отложить, так как наступало время обеда. Это значило не только то, что Бард должен полностью сконцентрироваться на приготовлении трапезы для юного господина, но и то, что дворецкий сам придет на кухню, что бы проконтролировать процесс. Увидеть пирог и обрадоваться раньше времени Себастьян не должен был, поэтому повар предусмотрительно убрал свой кулинарный шедевр в кладовку.
Битва на кухне как всегда шла не очень удачно для вовсю сражающегося с продуктами Барда. Особенно его раздражала печь, которая слишком медленно нагревалась и неторопливо подводила блюда к состоянию готовности. Взрывной характер бывшего военного выдерживал такой ритм с огромным трудом.
- Разгорайся же! – в очередной раз с криком бросился повар к мучительнице и направил в ее топку огнемет.
Полыхнуло. Слишком сильно. Стоявшую сверху сковороду со стейком охватило пламенем. Выругавшись, Бард бросился за водой. Ведра оказалось достаточно, что бы не только потушить пламенный обед, но и загасить саму печь. Выругавшись еще крепче, повар – подрывник заметался по кухне в поисках чего-нибудь, что позволило бы ему немедленно снова разжечь огонь. На беду ему попалось только тоскливо лежащее на полу поздравительное послание Финни. Не глядя, Бард оторвал от него кусок, поджег и благополучно запустил в работу домашний очаг, бросив оставшуюся часть листка на стол.
Минут через пять в кухню влетел садовник. Его распирала радость от удачной идеи, только что пришедшей ему в голову. Теперь он точно знал, как забавно доставить Михаэлису поздравление. В спешке не утруждая себя проверкой состояния злополучно письма, Финни схватил сложенный листок, и снова покинул жаркую обитель Барда.
Садовник спешил, потому что видел, наводя порядок во дворе, что Михаэлис вошел в комнату дворецкого и даже открыл окно, не смотря на легкий мороз. Это обстоятельство и породило в нем озорную идею запустить свое поздравление в окно вместе с маленьким снежком. То-то Себастьян удивиться и обрадуется! Поздравление прилетевшее неизвестно откуда!
Быстро скатав снежный комок, садовник ниткой привязал к нему листок и со свистом запустил в распахнутые створки. Именно в ту секунду, когда белый шар приблизился к окну, привлеченный странный свистом, во двор выглянул Михаэлис. Финни ойкнул и сжался, ожидая неприятнейшей встречи послания с пока еще красивым лицом адресата. Если бы дворецкий не был демоном, в качестве подарка на праздник своего святого покровителя он бы получил эффектный синяк, но реакция сверх существа спасла его. Снежок был пойман. Финни виновато оскалился и поспешил скрыться. Себастьян, в приступе раздражения намеревался вернуть ком владельцу, но его внимание привлекла примотанная к носителю бумага. Развернув ее, он прочел: «Уважаемый господин Себастьян, я желаю вас». Недоумение некоторое время блуждало на его лице. Затем, скрипнув зубами, дворецкий порвал послание и выбросил в мусорную корзину. Сжатый в демонической руке снежок с шипением превратился в облако пара.

Мейлин чувствовала себя безмерно несчастной. За весь день она пока так и не смогла улучить удобный момент, что бы порадовать поздравлением своего ненаглядного господина Михаэлиса. Едва она собиралась это сделать, как руки начинали дрожать, слова застревать, мысли путаться, а если в этот момент ей удавалось привлечь внимание Себастьяна, то под его проницательным взглядом она теряла последние крохи решимости.
Предпринимая очередную попытку донести до адреса свое поздравление, горничная пробралась в комнату дворецкого, когда тот отлучился. Девушка рассудила, что если ей не хватает решимости вручить письмо самой, то она просто оставит его на столе. Себастьян непременно его найдет, и, конечно же, будет тронут ее заботой. Запустив руку за нагрудную часть передника, что бы достать драгоценное послание, горничная вдруг обнаружила, что бумаг там гораздо больше, чем одна. Что бы быстро отобрать нужную, пришлось вынуть все. Здесь оказалась и первая испорченная открытка, и черновики Танаки, и пустые бланки, а сама поздравительная депеша находиться не торопилась. Разложив все на столе Михаэлиса, девушка в панике перебирала листки.
В коридоре раздались шаги, возвестившие о возвращении хозяина комнаты. Мейлин сгребла свои сокровенные бумаги со стола и запихнула обратно за передник. Дверь открылась.
- Что вы здесь делаете?– недовольно поинтересовался дворецкий.
- Я…. я….. убираю, - выдавила горничная и обвела взглядом комнату, в ней как всегда царил идеальнейший порядок, поддерживаемый исключительно самим демоном.
- Я уже говорил вам, что не стоит этого делать. В доме найдутся места, требующие вашего внимания больше, чем это, - сдержано заявил Себастьян.
- Простите, - пискнула девушка и выскочила прочь.
«Какая я несчастная, - думала она, пробегая по коридорам. - Вместо того, что бы поздравить его, сделать ему в этот день приятно, я его только злю и расстраиваю. Почему я так и не вручила ему открытку? Куда она делась?»
Вернувшись к своему столу и подсчетам расходов за неделю, Себастьян обнаружил появление нового документа – вдвое сложенного листа. Раскрытая бумага известила его о следующем: «Я желаю вас». Надпись была сделана крупными буквами и почерком, который дворецкий узнал. Это было написано, несомненно, Танакой. Странная шутка, преследующая его весь день, уже начала серьезно раздражать. Скомкав лист, демон отправил его в корзину.

Сиэль наконец решил воплотить задуманное в жизнь. Спрятанная на груди открытка была бережно извлечена. Сначала юный граф хотел написать своему дворецкому что-нибудь шутливое, потом официально строгое, а потом.... Перо стало быстро выводить на поздравительном листе: "Мистер Себастьян, хочу поздравить вас с днем этого святого, покровительствующего вашему нынешнему имени. Я знаю, что день заключения контракта сакрален и поэтому подлежит забвению, в связи с чем, считаю возможным считать этот день - днем рождения Себастьяна Михаэлиса, дворецкого семьи Фантомхайв. С днем рождения. Граф Сиэль Фантомхайв." Еще раз пробежав по аккуратным ровным строчкам послания, юный граф остался вполне доволен. Поздравление было положено в конверт и несколько небрежно брошено на поднос для корреспонденции.
"Скоро должны принести посылку, - подумал Сиэль. - Как раз будет очень к стати вручить письмо Себастьяну...."

В совершенно расстроенных чувствах горничная, выполнив несколько своих обычных не самых приятных обязанностей, несла на кухню требуемое количество тарелок. Подойдя к двери, она услышала голос дворецкого. Ноги как то сами понесли ее прочь. Ее терзали опасения, что обожаемый господин Михаэлис еще сердится на нее. Тут она услышала и скрип, начавшей отрываться, двери. Испугавшись, что он застанет ее в коридоре, она юркнула в боковую дверь и оказалась в кладовке, примыкавшей к кухне. Девушка хорошо слышала, как дверь открылась, закрылась, и кто-то ушел, но голос Себастьяна продолжал звучать за стеной.
"Придется подождать пока он уйдет", - подумала горничная, отметив, что дворецкий несколько раз упомянул ее имя.
Напряженное ожидание заставляло ее нервничать. Она чутко прислушивалась к тому, что происходит по ту сторону стены, но могла различать лишь некоторые слова. Не зная, чем унять свое все нарастающее волнение, Мейлин, осмотрелась по сторонам. По всем стенам до потолка тянулись полки, уставленные бесконечными рядами всевозможных припасов. Внимание горничной привлекло нечто накрытое крышкой. Любопытством взяло верх, и она заглянула в форму. Странным предметом оказался так и не добравшийся до печки поздравительный пирог. Прочитав надпись, Мейлин улыбнулась. И как-то так совершенно незаметно пальцы потянулись к маленькому янтарному цукату. Сладость оказалась замечательно вкусной, а самое главное, помогала напряжению рассеяться. Девушка продолжала прислушиваться к шедшему по другую сторону разговору, а пальцы продолжали вынимать из пирога соблазнительные кусочки.....
Дверь скрипнула, снова открылась и закрылась. Послышались удаляющиеся шаги. Голос Михаэлиса больше не зазвучал. Решив, что дворецкий ушел, Мейлин отважилась покинуть укрытие. Кинув последний взгляд на пирог, она с ужасом обнаружила, что нанесла его красоте непоправимый урон: от россыпи разноцветных цукатов осталась лишь пара штук.
"Как не хорошо получилось! - сокрушалась горничная. - Нужно сказать Барду...."
Едва она успела переступить порог кухни и произнести:
- Бард, твой пирог...., - как за ее спиной возник дворецкий.
- Мейлин, прошу вас подняться в кабинет господина Сиэля, там нужно убрать после обеденного чая.
Поставив принесенные тарелки, девушка беспрекословно умчалась выполнять поручение.
"Пирог! - вспомнил повар. - Пирог в кладовке! Я должен успеть испечь его к вечернему чаю!"
Как только дворецкий ушел, Бард стремглав кинулся за своим кулинарным шедевром. Не задерживаясь ни на мгновение, повар засунул форму в печь и с облегчением выдохнул. Должен успеть.