Автор: RedMoon Переводчик: Arisu Aiko Бета: Kami-sama Рейтинг: NC-17. Тип: яой/слеш. Пейринг: Сузаку/Лелуш; Шнайзель /Сузаку; Шнайзель/Лелуш Жанр: драма; ангст. Статус: закончен. Статус перевода: in process Disclaimer: Мне не принадлежит ни «Code Geass», ни кто-либо из его персонажей. Я не получаю никакой материальной выгоды от этой истории. Аннотация: Подавление восстания и многочисленные падения в заключительном препятствии... Зеро, наконец пойман и, как следствие, Лелуш оказывается в пределах границ беспощадной Британии. Официально он уже мертв, но лишь некоторые люди знают, что он все еще существует. Один из них – Второй принц Шнайзель, которому поручили наблюдать за Лелушем, и другой - Куруруги Сузаку - бывший друг, конкурент и тайный любовник. Несмотря на ненависть, которую Сузаку теперь чувствует к Лелушу из-за всех его отвратительных действий, как можно стоять в стороне и просто смотреть? Ведь у Шнайзеля его собственное уникальное понятие о 'наказании'. От переводчика: Ну, вы знаете, что я бессовестное чмо, Но я перевожу, а значит не совсем и бессовестное
Камера находилась в самом конце коридора. Её даже не охраняли. Сузаку задавался вопросом, почему Шнайзель так легко и доверчиво дал ему ключ и даже не приказал, чтобы он пошел с конвоем. Пересилив себя, Сузаку открыл дверь и вошел.
-Сузаку, помоги мне… - прохрипел Лелуш.
Если бы обстоятельства сложились иначе, то Сузаку испугался бы, увидев то, что открывалось перед ним сейчас. На теле Лелуша было довольно много ран, которые он получил во время захвата. Ему оказали незначительную медицинскую помощь. Да еще и эти толстые кожаные манжеты, напоминающие своего рода устройства пытки и поддерживающие тело Лелуша в вертикальном положении. Бинты, которые были на руках, ногах и поясе, являлись единственной тканью, покрывающей голое тело. Даже в тусклом свете кожа пленника была почти люминесцентно бледной, хрупкое тело разукрашивали многочисленные синяки. Вокруг шеи был повязан широкий кожаный бандаж, который держал голову приподнятой. Лелуш смотрел на вошедшего пораженно. Его проклятый левый глаз был надежно скрыт повязкой, чтобы препятствовать использованию Гиасса на любом, кто войдет сюда, с целью заставить этого человека освободить пленника. Хотя для Сузаку это не было проблемой. Однажды Лелуш уже использовал на нем свою силу, и он знал, что во второй раз это не получится. Скрипнув зубами, Сузаку медленно посмотрел на приподнятую платформу, на которой была установлена конструкция. Он поприветствовал своего бывшего друга холодным, отдаленным взглядом.
- Сузаку, - Лелуш снова умоляет.
- Мне больше нечего тебе сказать, - отвечает твердо Сузаку.
- Возможно из-за любопытства, - Сузаку говорит задумчивым тоном, как будто он разговаривает сам с собой и Лелуш не присутствует в этой комнате.
- Несмотря на все, Британии все еще невозможно доверять. Когда мне сказали, что ты не был немедленно казнен в попытке остановить этот беспорядок, я был настроен очень скептично. Однако... - Лелуш немного вздрогнул, когда Сузаку приподнялся, чтобы снять глазную повязку, открывая устрашающе пустую радужную оболочку и причудливый, мягко пылающий красный символ. - ...смерть, мне кажется, была бы слишком милосердным концом. Я надеюсь, что ты составишь компанию Джереми, и вы окажетесь рядом в пробирках.
- Я не буду казнен - в этой семье я был мертвым в течение многих лет. - Голос Лелуша стал спокойнее, видимо он давно осознал то, что сбежать ему не удастся. - Только мало кто знает, что я был Зеро. Их всех заставили замолчать, сам я никогда не вовлекался. Будет официальное объяснение того, что произошло. Некто, известный как Зеро, был создан, как и ты, для убийства Кловиса в случае необходимости. Люди нуждаются в объяснениях.
- Я продолжу жить, пока нужен Британии. - Вздохнул Куруруги. - Но ты прав, смерть была бы слишком большим милосердием для меня, я её не заслуживаю. И моя судьба непосредственно находится в руках Шнайзеля.
Сузаку позволяет себе отвести взгляд от глаз Лелуша и немного отстраняется, смущаясь под его пристальным взглядом, ведь ему больше нечего сказать. Только сейчас он заметил более зловещий элемент в этой конструкции. Каркас, который держал Лелуша, напоминал перевернутую букву Y и раздваивался в районе его бедер. Ноги Лелуша были разведены в стороны и привязаны к концам устройства, что, само по себе, было довольно оскорбительным положением, но это было еще не все. Там, где каркас разделялся, виднелась пару дюймов толстого стержня, выступающего под небольшим углом. Остальная часть входила глубоко в Лелуша. Небольшой липкий блеск на внутренней стороне бедер показывал, что стержень, по крайней мере, смазали заранее. Внутри Сузаку содрогнулся, но внешне так и продолжал оставаться спокойным.
- Шнайзель сделал это тебе? Что ж, по крайней мере, он учел один из твоих интересов.
Лелуш выглядел глубоко раненным этим замечанием.
- Ты очень ошибаешься, если думаешь, что я наслаждаюсь этим. Между нами это... было другим.
Сузаку закрыл глаза. Слова Лелуша вызвали в памяти то, что он так долго старался забыть. Воспоминания нахлынули на него как раз тогда, когда он попытался избавиться от них. Изумленный взгляд Лелуша сразу после того неожиданного первого поцелуя на вечеринке, которую устроили в академии в честь Сузаку. Как потрясенные и испуганные, они пытались избегать общения друг с другом на людях, полагая, что их чувства буквально написаны у них на лицах и все это видят. И в украденные моменты личной жизни они не могли не прикасаться друг к другу. В такие вот долгие, ленивые воскресенья они лежали вместе на кровати, дремля, а солнце ярко светило сквозь занавески. Веселые моменты, заставляющие замирать сердце, когда они быстро одевались и пытались выглядеть менее взъерошенными перед Сайко или Нанали, которые искали их. Лелуш был возбужден и настроен решительно, когда они в первый раз занимались сексом. Смешанные крики боли и удовольствия приглушенным эхом отдавались в комнатах с высокими потолками и прихожей. Лежащие друг на друге, полностью опустошенные, потом они расслаблялись в ванной. Лелуш выглядел потрясающе эротичным с завязанными глазами и связанными руками, задыхаясь от прикосновений рук Сузаку к его беззащитному телу. Однако двойная жизнь Лелуша, которую он вел на протяжении всех их отношений, разрушила все это. Ложь, предательство семьи и дружбы, любви и доверия, убийства, разрушения... Лелуш оказался способен на все это. Самый популярный парень в академии, дружелюбный и добродушный ко всем. Заботливый брат, делающий все для счастья сестры-инвалида. Страстный возлюбленный, который взял всего Сузаку в спальне, нежно и грубо, без шансов на сопротивление. Зло нашло человека, который играл людьми, как шахматными фигурами в большой эгоистичной игре.
Сузаку медленно открыл глаза. - Все, что ты переносишь, ты сам навлек на себя, - сказал он злобно.
Лелуш не возражал. Он просто висел в своих ограничителях, его лицо выражало презрительное страдание.
Прежде, чем Сузаку осознал, что сделал, он снова подошел к платформе и твердо схватил бесстыдно выставленный член Лелуша, вызывая у того удивленный и отчаянный стон. Тело Сузаку среагировало на воспоминания о том, как задница Лелуша сжималась вокруг его собственного члена, когда они делали это в прошлом. Сейчас мышцы пленника будут сжиматься вокруг холодной, бесчувственной стали. Эта мысль не вызывала у него недовольство. Наоборот, это заставило его кровь бежать по венам гораздо быстрее.
- Сузаку... - смущенный голос Лелуша казался отдаленным, несмотря на то, что они находились в нескольких дюймах друг от друга. Все еще держа в руке мягкий член Лелуша, Сузаку наклонился к его груди, облизнул и начал посасывать его сосок. Прежде чем сделать то же самое с другим, он, предупреждая вопрос Лелуша, который звал его по имени, внезапно слегка прикусил его кожу. Лелуш шипит, но вскоре затихает. Он чувствовал, что член Лелуша уже стал твердым от прикосновений Сузаку, на которые парень реагировал особенно остро. Куруруги раздражало, что Лелуш возбуждался, даже зная о ненависти рыцаря к нему, но таков был Лелуш. И все же... не будь он сам столь же подлым...
Его собственный пах уже давно болезненно ныл, и он опустился на колени перед красивым, изувеченным телом Лелуша и сразу же жадно взял его член в рот. Лелуш стонал, беспомощно крутясь в своих оковах, не видя Сузаку, когда тот выпадал из его поля зрения, ограниченного воротником вокруг шеи. Сузаку глубже заглотил его член, обильно смазывая его слюной, щекоча головку языком. Он впился ногтями в бедра Лелуша. Когда Сузаку снова обхватил губами его твердую, горячую плоть, начиная двигать головой вперед и назад, посасывая его член, Лелуш прикрыл глаза и прикусил губу до крови, стараясь сдержать нарастающее возбуждение.
Не переставая сосать, Сузаку пальцами провел рукой по внутренней стороне бедер Лелуша, пока не коснулся холодного метала. Пальцы Сузаку кружили вокруг фаллического прута, измеряя его внушительный обхват. Его возбуждало, когда Лелуш нервно напрягся от исследований и бледные скулы окрасились нежно-розовым румянцем. Сузаку представлял, что вот сейчас он расстегнет ремни, снимет слабое тело Лелуша с этой конструкции для пыток, мягко положит его на твердый пол клетки и начнет нежно целовать, прежде чем самому войти туда, где прежде был твердый металл. Сузаку поднял одну руку, чтобы твердо обхватить член Лелуша у основания, а другую опустил вниз, за пояс брюк, чтобы погладить свой собственный напряженный член, поскольку эта картина не выходила у него из головы.
Лелуш задыхался, брюки Сузаку стали, казалось, меньше в размерах. Пленник тихо стонал, корчился, желая получить как можно больше удовольствия, но ему мешал кончить плотный ремень вокруг бедер, который крепко привязывал его к раме. Сузаку двигал рукой вверх и вниз по члену Лелуша, иногда касаясь кончиком языка головки, и ускорил темп, когда почувствовал, что брюнет сейчас кончит.
- Ах... ах... Суза... ку... ах... Я сейчас кончу…
Сузаку отодвинулся от Лелуша, но продолжил водить рукой по его члену, пока Лелуш не начал судорожно стонать и дергаться, перед тем как кончить, изливаясь на собственный живот и пах. Истощенный, он безвольно повис в своих кандалах, когда последние судороги прошли через его тело и исчезли.
Он удивленно распахнул глаза, почувствовав, что кто-то мягко гладит его по щеке, и увидел Сузаку, который снова стоял на ногах напротив него и наклонился, чтобы мягко поцеловать его, ослабшего.
Сузаку прижался к Лелушу и проник языком в рот падшего принца, исследуя его и посасывая язык Лелуша, в то время как его собственные пальцы водили по напряженному члену, теперь освобожденному от штанов, и прижал его к бедру Лелуша. Но он был так отвратителен, и в то же время столь близок.
- Я ненавижу тебя... ах... - Сузаку наполовину задыхался, наполовину рычал в губы Лелуша, по щекам невольно текли слезы, оставляя холодные влажные дорожки на его покрасневшей коже, и он кончил прямо на живот и пах Лелуша.
Стараясь прогнать наваждение, рыцарь отшатнулся назад, мечтая, чтобы Лелуш перестал смотреть на него с таким душераздирающим и мучительным выражением лица. Избитый, сломленный, он позволял ограничителям держать свое опустошенное тело вертикально, и смешанные жидкости медленно стекали по его животу и паху, впитывались в темные волосы в промежности и капали мелкими пятнами на пол.
Почему? Почему только я делаю это? Как мог я делать это? Живот Сузаку скрутило, и он с трудом подавил позыв рвоты. Слезы навернулись у него на глазах, он быстро протер глаза тыльной стороной ладони, единственной мыслью было уйти как можно дальше от неправильности происходящего. Лелуш мог только с тихой тревогой смотреть, как его единственный и настоящий друг, которого он когда-либо имел, поворачивается и, ничего не сказав, выбегает из комнаты, оставляя за собой лишь громкое эхо от захлопнувшейся двери. Шаги снаружи звучали все тише и тише, пока не замолкли совсем.
Проходили дни, часы и недели, а Сузаку словно оказался пойманным в ловушку дурного сна, все происходящее напоминало День Сурка. Он нигде не мог укрыться от последствий восстания повстанцев. Каждая телевизионная программа, каждая радиопередача, каждая тема беседы, казалось, молола бесконечный вздор то об одном аспекте, то о другом. Правительство Британии действительно создало историю, чтобы успокоить расследование СМИ, хотя сплетни и предположения еще не сошли на нет. Человек был отдан под суд как преступник под именем 'Зеро' и публично казнен для того, чтобы насытить жажду крови людей. Была предпринята даже попытка умиротворить японские фракции, которые преднамеренно выбрали британца, чтобы заплатить за преступление. Но этот человек в тот день заплатил большую цену за менее тяжкое преступление. Истинный и чудовищный тайный лидер всего был все еще жив… где-то. Сузаку задавался вопросом, сглатывая желчь, поднимавшуюся со дна желудка, чувствовал бы он к себе отвращение, если бы это был Лелуш вместо невинного человека.
Он слышал, что жизнь в Академии Эшфорда стала налаживаться. Медленно она оправлялась от переворота, студенты сплотились, чтобы помочь восстановить все то, что было разрушено во время захвата заложников. Только комнаты студенческого совета были нетипично тихи, занятые теперь только младшими учениками. Ривалз особенно пострадал от утраты многих из его близких друзей... Даже когда он попытался сосредоточиться на изучении книги, его мысли вернулись назад к неудачным судьбам Нины, Карен и Лелуша, схваченного и погибшего во время борьбы. Сузаку вернулся в армию. Нанали перевезли жить в другое место. Ширли в настоящее время была госпитализирована после перенесенного стресса. Она истерично кричала, что Лелуш был Зеро, хотя у нее не было доказательств. Так или иначе, теперь он был мертв. Но если ее курс лекарственных препаратов и терапии будет успешен, то скоро она сможет вернуться. Милли полностью погружала себя во что-либо связанное со школой. Это разбивало Ривалзу сердце всякий раз, когда он видел, что она слишком сильно себя перетруждает, но та игнорировала его заботу.
Сузаку хотел, сделать что-нибудь со временем. Ему был предоставлен бессрочный отпуск от службы, и, хотя он не был официально заключен в тюрьму военно-промышленного комплекса, его начальники настоятельно просили его воздержаться от каких бы то ни было опрометчивых шагов или необдуманных поездок. Казалось, что между ними и Сузаку было очень шаткое перемирие. Слишком много информации, которая была известна каждой стороне, чтобы они смогли провести друг друга. Куруруги предпринял несколько символических попыток посетить учебные занятия, но тяжесть на сердце мешала сосредоточиться.
Его мрачное, вялое настроение не осталось незамеченным.
Сузаку неуверенно стоял перед дверью в офис Второго принца Шнайзеля. Вызов в личные покои не был официальным, и, хотя сообщение было доставлено высшими чинами, все это казалось подозрительным. Куруруги осторожно постучал.
- Войдите, - донеслось из-за двери.
Сузаку вошел и тихо закрыл за собой дверь. Шнайзель сидел за столом, небрежно переплетя руки, когда Сузаку приблизился к нему.
- Принц Шнайзель. - Он стоял прямо и внимательно смотрел на своего начальника.
- Я слышал, что Вы стали немного отдаленны… Вы, кажется нездоровы... Это, конечно, не удивительно, учитывая данные обстоятельства. Все произошедшее и множество близких людей, которых мы потеряли... – Шнайзель нахмурился так, что казалось, будто он действительно расстроен. - Тем из нас, кто знает все ужасные подробности, нужно быть сильными и поддерживать друг друга. Я естественно, как никто другой, потрясен тем, что Лелуш зашел так далеко.
Сузаку поморщился при упоминании проклятого имени.
- Я так понимаю, Вы и Лелуш были друзьями детства, разделенные оккупацией, и воссоединились недавно в Академии, и то, к сожалению, в сражении? - Сузаку медленно кивнул - ему не понравился упрекающий тон в голосе Шнайзеля.
- Я думаю, что между вами нечто больше, чем дружба. – Шнайзель подался вперед и повернул маленький монитор, стоящий перед ним, так, чтобы Сузаку мог увидеть экран. Куруруги приоткрыл рот от удивления.
Изображение было слишком нечеткое, зернистое, чтобы показать в большом разрешении все то, что происходило на ленте камеры наблюдения. Сузаку вспомнил эту сцену, и ему стало плохо. Камера, видимо, была скрыта в одном из углов клетки. Но Куруруги должен был понять: то, что он не заметил наблюдения, еще не значило, что оно не велось. Сузаку почти физически ощущал сходящую с лица краску, видя самого себя на экране, упавшего на колени перед голым пахом Лелуша, и смотря теперь с такого необычного ракурса на то, как Лелуш откинул голову назад, как закричал, как сжал в кулак пальцы, как напряглось его тело. Шнайзель позволил пленке отмотаться немного назад, с развлечением наблюдая за реакцией Сузаку, и милостиво щелкнул выключателем как раз перед тем моментом, когда Лелуша привели в камеру.
- Очень хорошие друзья, я бы сказал.
Сузаку открыл рот, но не смог ничего сказать. Он чувствовал себя чем-то вроде образца для вскрытия: все его внутренности разложены и выдвигаются на всеобщее обозрение.
- Все в порядке. - Тон Шнайзеля выражал неискреннее сочувствие, смешанное с насмешкой. - Давайте теперь посмотрим на кое-что. Может это развеселит вас немного. Всем нравятся приятные сюрпризы, когда у них плохое настроение. - Шнайзель встал и поманил его вперед.
Сузаку безмолвно последовал за Шнайзелем, когда тот направился к противоположной части комнаты, и, вынув ключ из кармана, подошел к двери с левой стороны. Ключ с громким щелчком повернулся в дверном замке. Положив руку на напряженное плечо Сузаку, принц подтолкнул его в слабоосвещенную комнату по ту сторону двери.
Когда Куруруги привык к слабому освещению, он обнаружил, что находится в просторной и роскошно обставленной палате. Она была украшена декоративными книжными шкафами, приставными столами, несколькими красными, бархатными стульями и приковывающей к себе внимание возмутительно большой кроватью с балдахином. Только небольшое движение - простой кивок головы, чтобы поприветствовать вошедших - именно это выдало присутствие третьего человека в комнате. Сузаку стало дурно.
Лелуш стоял на коленях на холодном и твердом полу у подножия кровати. Наклонившись вперед, словно он обессилен, но в тоже время пытается держаться прямо, словно все еще борется. Сузаку увидел, что руки Лелуша плотно скованы за спиной кожаными рукавами и толстыми крепкими застежками. Его глаз расширился, увидев лицо Сузаку. Лелуш попытался выпрямиться, но лишь издал длинный, приглушенный стон боли, ведь мускулы слишком долго были в одном и том же положении и теперь протестовали против всякого внезапного движения. От толстого кожаного ремешка вокруг изящной шеи шла цепь, прикрепленная к одному из столбиков кровати. Шнайзель опустился на колени рядом с Лелушем и, схватив заднюю часть ошейника, отступил и насильно поднял Лелуша. Второго Принца не волновало, причиняло это боль или нет. Длинный худой торс и пах его брата были полностью обнажены, поскольку Шнайзель по-прежнему держал своего пленного голым, каким тот был, когда Сузаку видел его в последний раз. На коже Лелуша местами были видны багровые кровоподтеки, фиолетовые синяки и свежие порезы, которые свидетельствовали о повторяющемся физическом насилии.
- Что? Почему? Почему Вы так поступаете?- Голос Сузаку немного дрожал, поскольку Шнайзель освободил Лелуша и тот бессильно рухнул на пол. - Это... это бесчеловечно. Он - Ваш брат!! - Его голос повысился до крика на последнем слове.
- Британская Семья может наказывать свое потомство так, как считает нужным.- Шнайзель сказал это пренебрежительно, бросая неодобрительный взгляд на Лелуша.
Сузаку тяжело опустился на колени перед Лелушем и, придерживая за подбородок, заставил его поднять голову, хотя открытый глаз выражал одно лишь бессилие. Лелушу заткнули рот странным кляпом из ремней, закрепленных на затылке, и резинового шара, из-за которого Лелуш держал рот широко открытым, но не мог сказать ни слова. Слюна стекала по углам его рта к подбородку, и капала время от времени с мягким влажным звуком на полированные мраморные плиты.
- У меня не было никакого желания слушать его высокомерные, предательские речи.- Шнайзель сказал это, увидев недоверчивый взгляд Сузаку. Слабая улыбка тронула уголки рта Принца. - Убери это, если оно оскорбляет тебя так сильно.
Сузаку колебался, но чувство жалости перевесило опасения. Лелуш все еще держался, когда Сузаку провел пальцами по его длинным шелковистым волосам и начал расстегивать застежки, держащие уродливый кляп на месте.
Лелуш заскрипел зубами от сильной боли в челюсти, а Сузаку тщательно вытер его лицо манжетой рубашки.
- Вы были более нежны с ним сейчас, чем в прошлый раз. Интересно, предпочел бы он, чтобы к нему отнеслись таким образом и тогда? - Шнайзель начал размышлять. - Он ответил Вам взаимностью, когда Вы были несколько грубы. Его не волнует ничего из того, что я делаю с ним…. - Прежде, чем Сузаку смог возразить, Шнайзель схватил пальцами воротник Лелуша, дернул его вверх, резко поставил на ноги и, не обращая внимания на зашедшегося в кашле брата, бесцеремонно бросил того на кровать.
Даже притом, что Лелуш не сопротивлялся, Шнайзель все равно твердо прижимал его к матрацу. Протянув руку к бедру Лелуша, он обхватил его член, уверенно поглаживая. Сузаку стоял, как громом пораженный, и смотрел, чувствуя, будто он попал в самый жуткий кошмар. Выражение Лелуша говорило только о том, что ему больно и противно, но он твердо смотрел в какую-то точку в пространстве, стараясь не встречаться взглядом ни с Сузаку, ни с Шнайзелем. Несмотря на все усилия старшего брата, Лелуш был не в состоянии реагировать так, как тот хотел. Раздраженный отказом, Шнайзель все же освободил Лелуша и отошел от кровати, присев в соседнее кресло.
- Я не могу отделаться от мысли, что Вы можете оказаться человеком, которому Лелуш с готовностью ответит.
Потребовалось несколько секунд для того, чтобы весь смысл дошел до Куруруги. Сузаку повернулся лицом к Шнайзелю: - Что? – сказал он тихим, недоверчивым шепотом. - Я думаю, что Вы поняли меня. - Чт... Здесь? Сейчас? - Сузаку не мог заставить себя выразить свои мысли.
Перед Вами?
- Абсолютно.- Шнайзель сказал это со всей серьезностью.
***
Сузаку густо сглотнул. Он старался не замечать присутствия Шнайзеля, который пристально смотрел на него. Сузаку подошел к огромной кровати, на которой на одном боку беспомощно лежал Лелуш, по-прежнему ограниченный в движениях, и смотрел на него широко распахнутым, испуганным глазом. Сузаку заикался, перед ним стоял простой ультиматум - он мог бы отказаться, если бы ему так захотелось... но Лелуш будет наказан за отказ, и это дело будет отложено на следующую ночь, и так далее, пока что-нибудь не сломается ... или воля Сузаку, или тело Лелуша.
- Сузаку… не надо.- Лелуш впервые заговорил, даже не шепотом, а гораздо тише. - Ты не должен делать этого. Я приму это наказание. Я заслужил. Уйди...
- Я очень сильно ненавижу тебя. - Сузаку душила ненависть, его глаза наполнились слезами, когда он сел на кровать напротив Лелуша, чтобы грубо поцеловать его, несмотря на сопротивление.
Он почти с сожалением почувствовал, как его член напрягся, когда они поцеловались. Все, что он представлял, пронеслось у него перед глазами. Лелуш был все еще физически слаб, его легкая элегантная красота, столь отличающаяся от Сузаку, с его сильным, накачанным телом. Лелуш был бледным, в отличие от загорелого Сузаку; его волосы были прямые и шелковистые, тогда как у Куруруги они сильно завивались и были непослушными. Полярно противоположны друг другу во многих отношениях, и, тем не менее, вместе они чувствовали себя единым целым. Сузаку взял в руку член Лелуша. Ощущения были такие, будто он трогал сам себя.
Лелуш неловко лежал со связанными за спиной руками, когда Сузаку опустил голову между его дрожащих ног, облизывая его член, полностью беря его в рот, играясь с ним языком, как тогда, когда Лелуш был привязан к раме в изоляторе. Но на этот раз Лелуш задрожал, поскольку Сузаку грубо ввел два мокрых пальца в его задницу. Шнайзеля ожидало хорошее шоу.
Второй Принц, о котором все забыли, слегка коснулся кончиками пальцев его собственной промежности, он наблюдал за этим в полной тишине. Резкий крик Лелуша эхом разнесся по комнате, когда пальцы Сузаку прошли сквозь тугое кольцо мышц, слишком быстро и слишком сильно, из-за чего он почувствовал слабость. Его член пульсировал.
Но он хотел, чтобы Сузаку сделал ему больно за все те страдания, какие он причинил своему лучшему другу. Он потерял себя в игре, сила Гиасса так опьянила, что он чувствовал себя непобедимым, он делал то, что он никогда не видел, но представлял во сне или в самых зловещих ночных кошмарах. Это было похоже на одержимость, и даже в более светлые минуты созерцания, он был, одержим бредовой мечтой о Господстве, и эта мечта была слишком велика, чтобы противостоять. Он заставил своих друзей и семью страдать. Прежде чем Лелуш понял это, как злополучный Макбет со своей историей, он зашел слишком далеко, слишком много пролил крови, чтобы повернуть назад.
Он вздрогнул, когда тепло рта Сузаку оставило его, его глаза распахнулись от удивления, поскольку Сузаку грубо поднял его рукой за кожаный воротник и перевернул его лицом вниз. Неспособный поддерживать верхнюю часть тела, Лелуш неловко повернулся лицом в сторону, чтобы не задохнуться в простынях, в то время как Сузаку поднял его бедра немного вверх, в результате чего Лелуш смог немного опереться на колени, его ноги были широко раздвинуты в стороны. Он обращался с ним грубо, хотя и не достаточно, чтобы как-то реально навредить, но это было так не характерно для Куруруги, что тело Лелуша покрылось от страха мурашками. Сузаку всегда мог преодолеть сопротивления Лелуша, если таковые когда-нибудь возникли бы, но он знал свою силу, и у него никогда не было причин для использования её против Лелуша, он всегда был нежен. Лелуш закашлялся, когда Сузаку сжал воротник, а другой рукой пытался протолкнуть свой член в его задницу.
Лелуш кричал, пока в легких не закончился воздух, поскольку Сузаку ворвался внутрь, жесткий и быстрый. Сузаку близко прижимался к Лелушу, шептал что-то успокаивающее на ухо, когда он медленно, осторожно, прислушиваясь к каждому согласному или протестующему от боли стону Лелуша, продвигался внутрь сантиметр за сантиметром, благодаря достаточному количеству смазки. Они часто занимались любовью, встречаясь, обнимаясь, как если бы ничто никогда не могло разлучить их, вглядываясь в туманные, заполненные жаждой глаза друг друга, когда они делили самое большое удовольствие пополам.
Пристальный взгляд Сузаку оставался холодным. Проникать в Лелуша без смазки было достаточно болезненным для него, но отчаянный крик Лелуша был доказательством того, что это не самый худший его опыт. Все это, казалось, отзывалось эхом в его душе, создавая одновременно ощущение жалости и возбуждения. Он дернул жестоко за кожаный ошейник, вышел и снова грубо вставил в него. Лелуш вскрикнул. Струйки крови медленно побежали по его ногам.
Напротив кровати Шнайзель мастурбировал, теперь уже не скрывая своего стоящего члена, в то время как Сузаку ускорял темп, трахая Лелуша еще жестче. Лелуш негромко всхлипывал под ним, такого Сузаку никогда раньше от него не слышал. Он схватил член Лелуша, но тот не был твердым. Видимо Лелушу было очень больно. Технически они оба были вынуждены на эту ситуацию, больную пародию на их потерянный рай, изнасилование, подменяющее собой любовь, но Сузаку казалось, что там была только одна истинная жертва. Он крепко зажмурил глаза и попытался очистить свой разум, поскольку его оргазм приближался. С мучительным вздохом, он толкнулся глубоко в Лелуша, позволяя судорогам проходить сквозь него, принося с собой блаженство. Придя в себя, Сузаку понял, что он еще не вышел из Лелуша. Он рухнул вперед, чувствуя, что психически и физически истощен. Его член смягчился, и он осторожно вышел из Лелуша, зная, что на данный момент это был довольно пустой жест внимания, и пожалел, что он не может просто исчезнуть прямо сейчас. Он вздрогнул, услышав рядом голос Шнайзеля.
- Хорошая работа, Куруруги-кун.
Шнайзель грубо перевернул Лелуша на спину и развел его дрожащие ноги, чтобы Сузаку тоже мог видеть. Кровь, смешиваясь со спермой, текла по его ногам. У Лелуша были раскрасневшиеся щеки, мокрые от слез, а темные волосы были растрепаны. В глазу плескалась боль, страх и оскорбление. Сузаку почувствовал, что не может пошевелиться..
- Я думаю, что все это, возможно, хорошо подготовило его, чтобы теперь я мог попробовать. – Шнайзель расстегнул последнюю пуговицу на пальто, и положил его на комод, попутно ослабляя галстук. Лелуш, которому не хватало уже сил, чтобы протестовать в полный голос, лишь тихо скулил и хныкал. Сузаку перевел свой взгляд на Шнайзеля и недоверчиво посмотрел на него.
- Вы не можете! Я... Я думаю, что действительно причинил ему боль...- Несмотря ни на что, Сузаку снова почувствовал, что сейчас расплачется. Такие приступы жалости к Лелушу никогда не посещали его. – Разве этого было недостаточно для Вас?
- Проблема в том, что сейчас я несколько возбужден - сказал он тоном человека, с большой заботой обдумывающего дилемму. – Вы же не думали, что я позволю вам просто так поиметь его и ничего не сделаю сам?
- Не говорите ерунду! - Сузаку сердито сплюнул.
Шнайзель серьезно посмотрел на него: - Я уверен, что мы можем найти какой-то компромисс, который устроит нас всех… таким образом, чтобы я не оттрахал Лелуша прямо сейчас. Так кого же я должен трахнуть?
- Сузаку…нет..- Шептал Лелуш.
Игнорируя взволнованный шепот Лелуша, Сузаку выпрямился и с наигранной уверенностью и гордостью, которых он не чувствовал, сказал:
Снова с кляпом во рту Лелуш несчастно смотрел из другого конца кровати, где он был крепко привязан за воротник к одному из четырех креплений для балдахина, из-за чего он мог только стоять на коленях. Сперма и кровь все еще стекали по его ногам.
Шнайзель, позаботившись о том, чтобы Лелуш смог все увидеть, комфортно устроился на груде мягких подушек в изголовье кровати. Он снял с себя все, кроме его брюк и рубашки, которая была свободно расстегнута, открывая отличный вид на его широкую грудь. Шнайзель очень сильно отличался от хрупкого Лелуша, что поразило Сузаку.
Развалившись таким образом, на кровати, Шнайзель грубо притянул Сузаку к себе за волосы и поцеловал. Куруруги, как мог, старался не прикасаться к Шнайзелю, опираясь на руки и нависая над ним. Он буквально перешагнул через себя, ответив на поцелуй, в котором не было ни любви, ни жажды, ни какой-либо страсти вообще. Всё это заставило Сузаку ощутить свое тело неуклюжим и словно окоченевшим. Он вздрогнул, когда ощутил прикосновение Шнайзеля к своей руке, а тот положил его руку на свой пах, заставив ощутить твердую, напрягшуюся плоть под пальцами.
Что произошло бы, если бы я отказался делать это?
Эта мысль пронеслась у него в голове. Густо сглотнув, Сузаку сомкнул руку на члене Шнайзеля и погладил его через тонкую ткань брюк. Лелуш смотрел на них двоих широко открытыми глазами, не смея отвести взгляд. Шнайзель издал глухой стон, который больше походил на мурлыканье большой кошки.
- Ты должен сделать мне минет.– Шнайзель лениво вздохнул, но взгляд его был пронзителен. Когда он посмотрел на Сузаку, тот колебался, его щеки окрасились ярким румянцем, но затем он быстро расстегнул молнию и стащил штаны ровно настолько, чтобы освободить член Шнайзеля. Его здорово испугал размер, поскольку у него был опыт только с Лелушем, когда они были подростками. Сузаку внезапно осознал, что держит член Принца обеими руками, хотя каждая клетка его тела протестовала против этого. Ему не нравились парни, все, что он знал, было то, что он влюбился в Лелуша, но он также сильно любил и Юфи. Куруруги никогда не задавался такими вопросами, да, он уважал Шнайзеля как человека, он восхищался им, но такого сценария никогда не представлял себе. Он постарался сохранить бесстрастное лицо, даже когда почувствовал, что сгорает от стыда. Приоткрыв немного рот, Сузаку коснулся кончиком языка головки члена, ощущая на языке привкус соли и мускуса. Когда он снова заколебался, рука Шнайзеля надавила ему на затылок, ненавязчиво подсказывая, что нужно Принцу. Сузаку на секунду подумал, как было бы хорошо, если бы он никогда не встретил Лелуша, прежде чем он широко открыл рот и взял член Шнайзеля как можно глубже. Он даже сейчас чувствовал, насколько огромен его член. Даже сейчас, наклонившись к паху Шнайзеля и ощущая его член у себя в горле, Сузаку не смог заглотить его до конца. Оставаясь в том же положении, Сузаку закрыл глаза, медленно повернул голову и начал осторожно двигать головой вверх и вниз, стараясь найти свой ритм. В комнате стояла тишина, вы которой особенно громко раздавались непристойные «мокрые» звуки, когда Куруруги сосал. - Ты хорош в этом ...- Шнайзель тяжело дышал. Сузаку старался не останавливаться. Он упорно продолжал сосать, когда Шнайзель вдруг подался вперед, чтобы схватить его за подбородок, останавливая движения и отведя его голову назад, так что его член выскользнул изо рта Сузаку.
- Ты очень хорошо разогрел меня, но хотелось бы перейти к основному блюду.- В голосе Шнайзеля проскользнула злорадная усмешка. - Я хочу, чтобы ты сейчас встал на четвереньки. – Сузаку встал, как ему было велено, словно повиновался военной команде. - Наоборот… Куруруги развернулся вокруг своей оси, оказавшись на краю кровати. На секунду его взгляд уперся в Лелуша, но он поспешил быстро отвернуться. Шнайзель встал позади него и Сузаку вздрогнул от чужого прикосновения к своей коже, тем временем Принц гладил его бедра, спину и зад. Стоя в столь унизительной позе, Куруруги почувствовал себя животным, а не человеком. Он вздрогнул от якобы случайного прикосновения к своему паху.
- Все еще не возбуждён? – Наклонившись, прошептал Шнайзель. – Не могу ли я исправить это? Сузаку видел, как дернулся Лелуш, стараясь, высвободиться из своих пут, видел, как плотно впился кожаный воротник в его шею и тот сдавленно захрипел.
Он резко выдохнул, когда почувствовал, как что-то влажное и холодное стекает между его ягодиц. Он повернулся, чтобы просмотреть на Шнайзеля, который держал в руках тюбик со смазкой, выжимая на его задницу тонкую полоску, наслаждаясь видом стекающей жидкости. Принц не смог сдержать усмешку, когда выжимал остатки смазки на его анус. Это было очень неприятно: ощущать, как избыток смазки стекает вниз по его ногам и впитывается в простыни под ними. Шнайзель раздвинул его ягодицы и начал поглаживать сморщенную дырочку, другой рукой, скользкой от смазки, он гладил его член. Сузаку опустил голову и закусил губу.
Я не хочу этого... Я не хочу этого... Я не хочу… Лелуш...
Однако ощущения были довольно приятные. Устойчивая, теплая власть Шнайзеля и легкая, скользкая прохлада смазки. Он держал голову низко опущенной, уперев взгляд в простыню и надеясь, что Лелуш не сможет увидеть его взгляд. Шнайзель медленно гладил его зад…
- Ах!- Сузаку закричал, так как Шнайзель без предупреждения засунул в него палец. Было не больно, просто неприятно было ощущать у себя внутри чужеродный объект. Он закусил губу, когда Шнайзель начал трахать его пальцем. Сузаку показалось смешным, что в сексе он всегда вел себя эгоистично по отношению к Лелушу, никогда не интересуясь, что тот чувствовал. Другая рука Принца тем временем скользила по его члену, вызывая странную смесь ощущений. Куруруги скривился, когда почувствовал, что в него вводят второй палец, увеличивая небольшой дискомфорт . - Ты так напряжен... безусловно, это, скорее всего, твой первый раз? - Сузаку мог только кивнуть.
- Я должен сказать, что мне довольно лестно, что я у тебя первый, ведь даже наш добрый друг не сделал этого. - Шнайзель сказал это обманчиво добрым тоном. Напряженные мышцы Сузаку расслабились, когда Шнайзель вытащил из него свой палец, но тут же напрягся снова, когда почувствовал, что пальцы заменяются чем-то более угрожающим и твердым. Шнайзель отпустил член Сузаку и теперь поддерживал его за бедра, медленно входя в Куруруги, давая ему шанс почувствовать, насколько сильно растянут его анус. Потом он резко вогнал свой член до конца. Сузаку начал терять сознание и почти упал вперед, но твердая рука Шнайзеля на его талии не позволила ему упасть. Придя в себя от шока, Куруруги обрел дар речи.
- Вынь это!! Вынь!!- взвыл Сузаку, поскольку его внутренности мучительно сопротивлялись вторжению, его влажные от пота пальцы бессмысленно царапали Шнайзеля, пытаясь как-то отодвинуть его. - Все это суета... - Шептал Шнайзель с вожделением ему на ухо. - Мы сделаем это лучше...
Он наполовину вынул свой член из Сузаку и медленно вошел снова. Слезы текли по лицу Куруруги, и он не мог ничего с ними поделать. В его голове билась единственная мысль о разрывающей его задницу боли. Он начал отчаянно вырваться из захвата Шнайзеля. И только Лелуш мог оценить растерянное выражение лица Шнайзеля при попытке Сузаку вырваться, когда тот наклонился и жестоко схватил Куруруги за волосы и начал трахать его должным образом.
- Хороший мальчик, Куруруги. - Напевал Шнайзель, не замедляя действий, когда Сузаку упал, обессилев. Шнайзель упал на него и начал двигаться в бешеном темпе, вдавливая его в матрац, а Сузаку мог лишь тихо стонать от боли. - Достаточно...- Бормотал он слабо.
- Достаточно будет…когда я скажу…- Шнайзель прошептал это с придыханием, скользя по телу Сузаку, продлевая удовольствие, так как его возбуждение все больше и больше нарастало. Он уткнулся носом в щеку Сузаку, отчего Лелуш, который неотрывно следил за всеми действиями Шнайзеля, сжал кулаки так, что его ногти глубоко впились в кожу ладоней.
Шнайзель вышел из него, как только Сузаку начал трепыхаться, стараясь вдохнуть немного воздуха. Сузаку с облегчением подумал, было, что это конец, но тут его перевернули на спину. Он смотрел на Шнайзеля, который пристально разглядывал его и чувствовал, как его снова наполняет страх. Шнайзель снова вошел в него, и это было еще хуже, чем в первый раз, наверное, потому, что теперь Сузаку видел лицо Шнайзеля.
Шнайзель снова взял его полутвердый член в руку: - Не надо, просто давайте покончим с этим побыстрее. – Прохрипел Сузаку раздраженно и плотно зажмурил глаза, чтобы не видеть Шнайзеля, когда тот продолжил движения, вызвав новый стон Куруруги, мучения продолжались. В этом не было ничего похожего на то, что он сам делал с Лелушем в те далекие времена, не так ли? Лелуш ведь никогда не жаловался. Так чем же это отличается? Он был даже благодарен за то, что уже почти не чувствовал боли, так как Шнайзель увеличивал глубину движений. Сузаку понял, что Шнайзель сейчас кончит, когда тот внезапно выпустил его поднятые ноги и вышел из него, а Сузаку вздрогнул, почувствовав, как ему на живот и грудь льется что-то теплое. К счастью, это означало лишь то, что мучениям пришел конец и теперь он может уйти, найти какое-нибудь темное укромное место и спрятаться там. Словно сквозь туман до его слуха донеслось учащенное дыхание Шнайзеля, отходящего от оргазма. Спустя несколько минут или же часов, Сузаку ощутил, что Шнайзель встал с кровати, так же он услышал, что тот сказал что-то тихо и спокойно, но обращался он явно не к нему. Рядом с ним кто-то присел, и только тогда, когда Куруруги почувствовал прикосновения к своему животу, его глаза испуганно распахнулись. Его зрачки расширились, когда он увидел Лелуша, стоявшего перед ним на коленях и удивленно смотревшего на него. Они молча смотрели друг на друга. Лелуш кинул быстрый взгляд куда-то в сторону и Сузаку невольно проследил его направление. Шнайзель небрежно вытирал руки о полотенце, его одежда висела рядом с ним на стуле, однако он не спешил одеваться, пристально наблюдая за ними. Лишь сейчас Сузаку заметил, что Лелуш освобожден от оков и кляпа и прежде чем он что-то успел осмыслить, Лелуш наклонился к его животу и начал вылизывать его от спермы Шнайзеля. Куруруги Сузаку не мог не смотреть на него, чувствуя одновременно и отвращение и радость. Когда Лелуш слизывал последнюю капельку с груди Сузаку, он провел языком по его соску, прежде чем укусить его. Сузаку вздрогнул от неожиданности, но крик удержал. Лелуш многозначительно посмотрел на него, но Куруруги понятия не имел, что тот пытается ему сказать. Шнайзель был уже одет и стоял рядом с кроватью, бросив ему чистое маленькое полотенце, затем переместился в дальний конец комнаты, чтобы сесть за стол, стоящий возле окна.
Сузаку воспринял это как сигнал к тому, что он свободен и может уходить, он начал осторожно вытираться, а потом оделся, найдя свою одежду там, где и оставил ее. Полотенце было заляпано маленькими розовыми пятнами, но, осмотрев себя, Куруруги убедился, что физически он был цел. После этого, полностью одетый, он пошел к выходу, чувствуя нелепость ситуации, объявил о своем уходе:
-Пожалуйста, извините меня, господин Шнайзель.
- Конечно, Куруруги.- Ответил Шнайзель, делая вид, что ищет что-то на столе. – Если Вам будет нужно несколько дней на отдых, я лично напишу приказ на Ваше имя.
- Спасибо, но я не думаю, что это будет необходимо.- Быстро и, возможно, слишком резко ответил Сузаку. Он быстро вздохнул и повторил предложение более спокойным тоном. Их резкое возвращение к формальному тону делало все то, что произошло между ними несколько минут назад, еще более нереальным. Сузаку не мог сдержаться и кинул последний взгляд на сутулую, удрученную фигуру, которая все еще сидела на кровати, когда он выходил.
Лелуш спал неспокойно: холод, исходящий от клетки, мешал ему нормально заснуть. Неосознанно он подтянул тонкую простынку поближе к себе и, стараясь согреться, свернулся в позе эмбриона. Откуда-то из-за пределов этой холодной, сырой клетки доносился слабый шум. Лелуш устало поднял голову, когда дверь распахнулась, и в темницу вошли два охранника, но он даже не шелохнулся, потому что все это стало для него повседневностью, и никто уже не ожидал от него каких-либо выходок. Один из охранников грубо сдернул его с кровати, но Лелуш был слишком слаб, чтобы устоять на ногах. Прежде чем он упал, у него была возможность рассмотреть свое жалкое отражение в зеркальных очках охраны. А потом ему на голову накинули мешок. Будучи ослепленным таким образом, у него не было выбора, кроме как позволить тянуть себя по неизвестным коридорам. Лелуш вздрогнул, когда с него сдернули мешок. На секунду его ослепил флуоресцентный свет, но вскоре он смог разглядеть, что находится в душевой. Он с некоторым сожалением понял, что трусов на нем тоже нет, и ему стало стыдно, потому что исчез последний предмет, который хоть как-то скрывал его позор. Лелуш также знал, что на его ногах видны засохшие потеки крови и спермы, оставшиеся после предыдущей ночи, но его чувство стыда уже прошло. Он толкнул дверку душевой кабины, повернул кран, и секунду спустя на него полилась теплая вода из настенного душа. Эта часть рутины была в некоторой степени даже приятна, теплая вода смывала с него грязь и помогала согреться. Когда он бойко смывал пену с тела, раздался гулкий звон цепей. Он спокойно снял полотенце с крючка, но когда он взглянул на свои запястья, где были оковы, внутри возникло чувство неприязни. Он ненавидел их больше всего на свете, больше чем кляпы, веревки и прочие вещи, из-за этих оков он не мог убежать или защитить себя, так как руки фиксировались в неестественном положении за спиной, оставляя лишь тянущую боль. Охранники сняли с него металлические наручники, а взамен нацепили тугие кожаные браслеты, небрежно провели по его волосам расческой, прежде чем нацепить на его проклятый глаз повязку, и надели на него чистые черные трусы. Все это значило, что он готов к очередной встрече. Неспособный удержать равновесие, Лелуш упал на колени, когда его грубо втолкнули в кабинет к Шнайзелю. Он даже не попытался встать, услышав, как дверь позади него захлопнулась. За окном, сквозь шторы, светило солнце, светило где-то там, за пределами его, Лелуша, мира – мира, где его мучили, пытали и насиловали. Лелуш иногда позволял себе вспоминать совсем другой мир, гораздо более счастливые времена. Академия, друзья, его любимая сестра. Воспоминания, которые утешали и вместе с тем пытали его. Зрачки его все так же оставались расширенными, Лелуш почти не отреагировал, когда почувствовал прикосновение пальцев, пристегивающих поводок к ошейнику на его тонкой шее. Он не переставал перебирать воспоминания в своей памяти, даже когда его вздернули на ноги, он лишь неуклюже закачался и покорно пошел за Шнайзелем в спальню.
*-*-*
Сузаку наблюдал восход солнца, наблюдал, как комната медленно наполняется солнечным светом, и не двигался, хотя уже давно проснулся. Время, когда он должен был идти на службу, приближалось все быстрее, однако никто не приходил к нему, не стучался в дверь. Видимо, обещание Шнайзеля не было пустым. Он раздраженно перевернулся на бок, жалея, что не может вернуться в сладкую негу сна, или же занять себя чем-то полезным. Маловероятно, что это бы все сработало. Он все равно не мог перестать думать о Лелуше. Его живот скрутило, когда он вспомнил, что он делал с Лелушем, хотя это, наверное, было самым безобидным из того, что тот испытал со времен плена. И это было нечестно, так как сам Сузаку не заплатил по счетам за то восстание. Сузаку тогда был так зол, что даже не раздумывал, когда сдавал предателей Британии, хотя и знал, что правительство никогда не было гуманным; оно было насквозь прошито коррупцией, от самых низов до самых высших чинов. Коррупцией, которую он так отчаянно ненавидел. - Что я должен сделать? – Прошептал Сузаку, накрываясь с головой одеялом.
*-*-* Лелуш заплакал, слезы боли и отчаянья, которые скатились по его щекам, были пойманы в ловушку и остановились у кляпа. Это все, что было у него в запасе. Он уже больше не борется, не просит, не умоляет спасти его от этой пытки. Шнайзель не обращает никакого внимания на эти слезы, прижимая дрожащего парня к кровати и размеренно трахая его, несмотря на ущерб, который он нанес Лелушу ранее, однако смазку все же использовал. Он сверлил Лелуша таким пристальным взглядом, словно это не он сейчас занимается с ним сексом. (Его пристальный взгляд, которым он сверлил Лелуша, не говорил о том, что он занимался сексом). Но, тем не менее, он задвигал бедрами быстрее, заставляя Лелуша распахнуть закрытые глаза и корчиться от боли. - Ты мне всё расскажешь… Лелуш… – Прорычал он низким голосом, сильнее вбиваясь в юношу. Естественно, он не получил ответа, потому что у Лелуша во рту был кляп. - В конце концов… я получу ответ от тебя… Можешь быть уверен… - Шнайзель посмотрел на своего пораженного сводного брата, а его голос стал более напряженным. Он раздвинул ноги Лелуша еще шире и толкнулся глубоко, и издал хриплый стон, кончая. Оставаясь в слабо вырывающемся Лелуше, Принц отпустил его ноги и расстегнул кляп. Тот отвернул голову в сторону и сердито сплюнул. - Где девчонка? – С угрозой в голосе произнес Шнайзель. - Ты можешь задавать этот вопрос до посинения. – Лелуш задыхался и морщился от боли в сведенной судорогой челюсти. – И я… скажу еще раз… что не знаю. Шнайзель ударил его, заставляя вскрикнуть от боли. - Где девчонка? - Если ты будешь спрашивать об одном и том же несколько раз, я буду вынужден повторять одно и тоже. – Лелуш отвечал в том же тоне, несмотря на покрасневшую от удара щеку. – Мы расстались, прежде чем я добрался до ворот. Она шла после Джеремии. Больше я её не видел. - Ты не составил никаких планов по отступлению, не придумал ничего в случае провала, ничего. Кроме холодных расчетов, которые ты поместил в основу твоего так называемого восстания, ты не придумал ничего, чтобы выбраться отсюда. Думаешь, что я поверю тебе? - Они… взяли Наналли… - И только это заставило тебя действовать так опрометчиво? - Я должен найти ее! – Прохрипел Лелуш. - Ты никуда не уйдешь! – Шнайзель наконец-то вышел из Лелуша и встал. - Найди её для меня! – Лелуш неуклюже встал на колени, из-за чего сперма потекла по его бедрам, заставляя его съежиться как всегда, но он продолжил свои отчаянные мольбы. – Найди её! Скажи мне, что она в безопасности, это все, чего я хочу! Пожалуйста!!! - Я не буду помогать тебе, пока ты не поможешь мне. – Тон Шнайзеля был пренебрежительным. – Когда ты, наконец, скажешь мне, где скрывается С.С, тогда и поговорим. - Я не знаю, я клянусь! Клянусь моей жизнью тысячу раз! – Взволнованно вскричал Лелуш. – Я не знаю больше того, что сказал тебе. Поверь мне!!! Шнайзель взял шикарный, красный купальный халат из платяного шкафа и одел его, прежде чем снова подойти к кровати. - Я сделаю все возможное, чтобы заполучить эту девушку в самое ближайшее время. Наналли подождет. – Он вытащил из тумбочки поводок и прицепил его к ошейнику Лелуша, а потом обмотал его вокруг спинки кровати, крепко привязав. - Найди Наналли… - На этот раз Лелуш просит спокойно, прежде чем ему в рот засовывают кляп, этот ужасный резиновый шарик, синтетический вкус которого заставляет Лелуша чувствовать себя больным. - Разговор окончен, у меня есть более важные вещи, которые я должен сделать. – С этими словами Шнайзель вышел из комнаты, оставив Лелуша одного.
***
Спустя пару часов после того, как он искупался, оделся и позавтракал, Шнайзель сидел в Главном Штабе, в окружении документов, бумаг, векселей, постановлений, судебных дел и многих других утомительных бумажек, которые он должен был рассмотреть и подписать, прежде чем они могут быть переданы соответствующим органам в ведомственные офисы. Он смотрел на них бессмысленным взглядом. Могло ли быть так, что Лелуш действительно не знал ничего больше? Или стоит копнуть еще глубже? Там действительно не могло быть других вариантов. Только Лелуш имел наиболее тесный контакт с СС до того, как его схватили. Куруруги подтвердил что, когда он захватил Зеро, там присутствовала только одна девушка, их с Лелушем одноклассница, которая была членом ордена Черных Рыцарей. Было возможно, что она также состояла в тесном контакте с СС и была хорошей кандидаткой для допроса, вот только она скрылась с места преступления, в то время как Сузаку задерживал Зеро. И это было очень-очень нехорошо. За ее свободу должен был кто-то ответить. Он задумался, можно ли было вытянуть с помощью игры с Куруруги из Лелуша что-нибудь еще, кроме собственного удовольствия. Например, информацию. Напряжение между ними было достаточно ощутимо, казалось, что его можно резать ножом. Любовь, ненависть, чувство вины, похоть, стыд, страх… Большего спектра эмоций можно добиться, только если ему самому начать играть с Лелушем. Поэтому, возможно, настало время, чтобы ослабить вожжи, дать «лошадке» немного свободы и посмотреть, куда это приведет его.
Сузаку уже почти снова привык к военной рутине, когда получил следующий приказ: доставить доклад в кабинет Шнайзелю. Так как сообщение было доставлено Сузаку утром, то он целый день ходил на нервах, размышляя, что может случиться во время этой ужасной встречи. Судя по предыдущей, можно было ожидать всего, что угодно. Он был зол на себя за то, что стоял сейчас перед кабинетом, чувствуя нарастающую тревогу и дрожь, пробиравшую его. И это при том, что он должен был иметь флегматичный или, может быть, чуточку вызывающий вид, чтобы не показать, что Британия сломала его в той или иной форме. Помедлив, он поднял руку к двери, а затем громко постучал. По меньшей мере минут пять ему никто не отвечал. Из-за двери не доносилось ни голоса, ни шороха. Сузаку постучал еще раз, чуть громче, и снова стал ждать. Никого. Сузаку нахмурился. Может быть, он пришел не в то время? Нет, был приказ подойти к двадцати ноль-ноль и Сузаку прибыл точно к этому времени. Прошли ещё несколько минут, а Сузаку все так же стоял в пустынном и темном коридоре, не решаясь войти. Он инстинктивно чувствовал, что эта встреча, назначенная ему Шнайзелем, не будет обычной. И поэтому он не был сильно удивлен, толкнув распахнувшуюся перед ним дверь. Он осторожно зашел в комнату, освещенную одной только лампой. За столом Шнайзеля никого не было, на нем все было аккуратно прибрано. Это означало, что Принца не вызвали по очередному срочному вопросу и он не ушел впопыхах, забыв закрыть дверь. Сузаку огляделся и увидел ещё одну дверь в дальнем конце комнаты, ноги сами понесли его туда. Вокруг было пугающе тихо. Эта тишина забивалась в уши, как вата, заглушая даже сердцебиение. Ручка двери была ледяной, когда он вцепился в нее своей влажной от пота ладонью и повернул ее.
В спальне тоже было темно. Свечи были расставлены вокруг огромной кровати, стоящей в центре комнаты. Тихие, непонятные звуки нарушали тишину, но их странная природа лишь усилила тревогу Куруруги. Он затаил дыхание и подошел ближе к кровати.
Лелуш лежал на спине, на ярко-красном покрывале, он постоянно ворочался и извивался, его руки и ноги были пристегнуты к столбикам кровати за лодыжки и запястья кожаными манжетами. Лелуш издал приглушенный стон, который был единственным способом озвучить его страдания, потому что во рту у него был кляп. Сузаку услышал тихое жужжание, которое исходило из нескольких мест одновременно. Громче всего оно раздавалось из пулеобразных таблеток, которые были приклеены клейкой лентой к соскам Лелуша. Не веря своим глазам, Сузаку осторожно дотронулся до одного из них и тут же отшатнулся, словно он получил удар током, но это было просто ощущение интенсивной вибрации. Рассеянно потирая пальцы, он посмотрел на тело Лелуша. Хотя все в этом теле кричало об испытываемой боли, а не удовольствии, Лелуш был очень возбужден; прямо под его членом торчало что-то обтекаемой формы и сильно вибрирующее. У основания же самого члена был примотан небольшой кусок розового пластика. Сузаку не сразу понял что это, потом до него дошло, что это сделано для того, чтобы член Лелуша оставался в возбужденном состоянии. Сузаку виновато посмотрел в лицо Лелушу, смущаясь оттого, что стал свидетелем такого порочного момента. Он стоял очень близко к Лелушу, но казалось, что тот даже не замечал его. Куруруги наклонился и дотронулся ладонью до щеки Лелуша, поворачивая его голову к себе. Лелуш посмотрел на него с глупым выражением лица, зрачок его был так расширен, что фиолетовая радужка превратилась в тонкую нить. - Лелуш!!! – Закричал Сузаку в испуге, стараясь поскорее удалить кляп изо рта парня. Подбородок и шея Лелуша были мокрые от слюны. Сузаку осторожно поддерживал парня за шею, так как тот продолжал извиваться. - Лелуш! Это я!! Сузаку!!! – Голос Куруруги был испуганный. – Лелуш, что он тебе сделал? Что случилось?! - Су…заку… - Что-то изменилось в выражении лица Лелуша, показывающем, что он действительно узнает своего бывшего друга и рад ему. – Сузаку… помоги мне...
Не зная, что делать в первую очередь, Сузаку сначала отцепил от груди Лелуша липкую ленту и отбросил на пол вибрирующие «пули», где они стали жужжать еще громче, создавая неприятный гул. Взгляд Куруруги зацепился за красное пятно крови на сгибе локтя Лелуша. Он наклонился поближе, удерживая его руку на весу, чтобы лучше осмотреть раны: свежие точки уколов виднелись на голубых венах, из них до сих пор немного сочилась кровь.
- Лелуш… - Сузаку посмотрел широко раскрытыми глазами на лицо Принца. – Шнайзель ввел тебе что-то… - Он старался говорить спокойно, но язык не слушался его. – Ты можешь вспомнить, что именно? Он сказал, что это было? – Лелуш смотрел на него умоляюще, словно не понимая смысл слов.
- Нет, не оставляй меня… - Его голос был слишком тихий. - Я могу освободить тебя, если ты дашь мне сейчас встать, чтобы я нашел ключи или отвертку или что-то подобное. Сохраняй спокойствие, если я смогу освободить тебя, то отнесу в медпункт… - Помоги мне!!! – Неестественно широко раскрытые глаза Лелуша, вместе с его жалкими мольбами, производили душераздирающее впечатление. Это было то, чего Сузаку никогда раньше не видел в Лелуше, потому что тот всегда, при любых обстоятельствах вел себя очень спокойно и сдержанно. Как бы сильно он ни мучился раньше, но так он себя никогда не вел. - Лелуш!!! – Сузаку закричал. - Пожалуйста… - Лелуш уже шептал и слезы прозрачными дорожками стекли по его щекам. – Трахни меня… Я не могу уйти… больно…- Сузаку стоял как громом пораженный. Гнев вспыхнул в нем, и он стал метаться по комнате. - Да пошли вы… Шнайзель просто… Блять! – Кричал он, бегая по комнате, пытаясь найти скрытую камеру, которая, он был уверен, точно стояла здесь. Его не волновало то, что он мог понести жестокие наказания за такие слова в адрес Принца Шнайзеля. – Это просто совершенно неправильно…прекратите втягивать меня в свои дела…почему я?! Что ты, блять, хочешь от меня?! – Его голос сорвался на последнем слове, и Сузаку обессилено опустился на колени. Сквозь шум в ушах он услышал тихий шепот, кто-то звал его по имени. - Су..заку... Тот поднял голову и увидел Лелуша, который приподнялся на локтях и, вытянув шею, всматривался в окружавшую его темноту, выискивая его взглядом. Куруруги медленно встал. Он стоял в самом центре комнаты, на одинаковом расстоянии и от двери, и от постели. Выход манил его, словно уговаривая его уйти, оставить все это позади, оставить Шнайзеля с его больными играми. Забыть Лелуша и вспомнить, что он лишь пожинает то, что заслужил за то, что он когда-то сделал. Просто уйти и попытаться найти свой путь, чтобы помочь Империи… Сузаку еще раз посмотрел на кровать, где лежал Лелуш и встревоженно смотрел на него. На его лице отражалась такая бесконечная усталость, словно тот был столетним стариком, а не молодым юношей. Пальцы Сузаку будто сами нерешительно потянулись к воротнику рубашки, расстегивая пуговицы, одну за одной, пока рубашка не упала с его плеч. Лелуш смотрел на него, как в трансе, где он видел какие-то свои мечты. Сузаку полностью разделся и осторожно лег рядом с Лелушем, прижав его к себе, втайне содрогаясь от сладкого удовольствия. Сузаку закрыл глаза и уткнулся лицом в темные волосы Лелуша, вдыхая его запах.
Почему это все должно было случиться?
- Я… люблю тебя.
Сузаку широко распахнул глаза, но когда он заговорил, его голос был абсолютно равнодушным: - Не надо, Лелуш… Ты говоришь это из-за наркотиков. С этими словами Куруруги медленно поцеловал его.
*** -----
- У меня все еще чувство, что это сон… - Лелуш прижался головой к груди Сузаку, слушая, как бьется его сердце. – Я думал, что потерял тебя навсегда. - Прошло не так много времени, а мы столько потеряли… - Сузаку посмотрел в окно, любуясь закатом в саду, и запустил пальцы в волосы Лелуша. – Я потерял отца, а потом уехал ты и Наналли… Я потерял брата и сестру. Я думал, что вы мертвы, а вы просто скрывались все это время. - Академия – это почти что тюрьма, где я скрывался под другим именем. Но если бы я попал в тюрьму…было бы еще хуже. – Лелуш улыбнулся собственным словам и невольно вспомнил о Шарли, Милли и Ривале. - Мне очень нравится здесь, уроки такие интересные и у меня теперь есть настоящие друзья. Лелуш засмеялся. - Уроки не всегда бывают такими интересными. - Окажись ты на моем месте и попади в армию, то я посмотрел бы, как долго ты протянул, прежде чем захотел обратно в Академию. – Сузаку шутливо толкнул его, – Кстати, у нас завтра рано начинаются занятия, нам стоит лечь спать пораньше, иначе во второй раз оправдание «проспали», не пройдет. - Каждое свое оправдание, которое ты, кстати, постоянно срываешь, я обдумываю тысячу раз, – Едко ответив, Лелуш встал и вышел из комнаты. Сузаку посмотрел на него с удивлением, прежде чем встать, сладко потянуться и, выключив свет в комнате, пойти следом за Лелушем. - Я должен был понять, что у тебя есть собственные мотивы для того, чтобы «рано лечь спать», – Выдохнул Лелуш в перерывах между горячими поцелуями Сузаку. Тот лишь скорчил лукавую рожицу. - Я не знаю, что ты хочешь этим сказать… - Он целовал его шею, одной рукой придерживая голову Лелуша, а второй расстегивая его пижаму, чтобы потереть пальцами его соски, поддразнивая его, за что в отместку Лелуш сжал его член через штаны. Сузаку попытался отодвинуться, но Лелуш не собирался отпускать и, наоборот, начал гладить его. - Я думаю, что твой стояк доказывает все. – Лелуш самодовольно ухмыльнулся. – Ты хуже, чем животное. - Ну, я предполагаю, что мне недостает хорошего секса. – Сузаку толкнул Лелуша на кровать и потерся членом о пах Лелуша. -Используешь нечестные приемчики. – Лелуш схватил Сузаку за руку и положил ее на свой член, одновременно вовлекая Куруруги в страстный поцелуй. Сузаку отвечал грубо, прижимая Лелуша обратно к подушкам, отчаянно прижимаясь к нему. - Еще скажи, что тебе не нравится… - Куруруги быстро двигал рукой, крепко сжимая член Лелуша. Тот запрокинул голову и застонал, прижимаясь бедрами к паху Сузаку.
Это было так хорошо, Лелуш чувствовал, что он просто растворяется в удовольствии. Сузаку ощущал его волнение и ускорил темп, но внезапно Лелуш схватил его за руку, останавливая. Куруруги смутился, думая, что он сделал что-то не так, но, посмотрев в глаза Лелуша, расслабился: они все еще были заполнены диким желанием.
- Сузаку ... Сузаку ... – Милый розовый румянец вспыхнул на скулах Лелуша, было видно, как сильно он колебался, прежде чем сказать. - Пора .. мы должны ... Я имею в виду ... Я хочу, чтобы ты ... – Было почти смешно наблюдать его борьбу с самим собой. - ... Со мной ... для меня ... - С улыбкой, Сузаку прекратил его страдания.
- Для меня будет честью заняться с вами любовью, мой принц. – Сказал он тихо, взяв Лелуша за руку и нежно поцеловав ее, видя, как Лелуш покраснел еще сильнее.
Сузаку лежал на Лелуше, прижимаясь грудью к его груди, держа их члены в своей руке. Никто из них не был готов к такому повороту событий, у них не было смазки, но, к счастью, у Лелуша в ванной нашлась бутылка детского масла, большую часть которой Сузаку вылил на свой член и член Лелуша. Ему очень нравилось новое экзотическое ощущение от прикосновений к гладкой и скользкой груди Лелуша, однако тот, в свою очередь, не испытывал такого восторга:
- Как я буду объяснять, почему моя постель в таком состоянии? – Куруруги прикоснулся пальцем к губам Лелуша, заставляя его замолчать.
- Ты мог озаботиться этим вопросом раньше! – Сказал Сузаку с упреком, сжимая их члены скользкой рукой, начиная водить вверх и вниз. Ощущение было настолько острым, что Лелуш запрокинул голову и застонал. Сузаку провел пальцами по внутренней стороне бедра и слегка пощекотал анус Лелуша. Лелуш смотрел в потолок, его дыхание участилось, когда Сузаку начал круговыми движениями массировать его. - Тебе хорошо, Лелуш? – Сузаку спросил это с неподдельным любопытством.
- Немного щекотно… но хорошо… - Заверил его Лелуш.
- Ты все еще хочешь заняться сексом?
Лелуш слегка улыбнулся и втянул Сузаку в медленный поцелуй, одновременно начиная другой рукой двигать по члену Сузаку, вырывая у него стоны. Затем он выпустил его член из руки и обнял Куруруги, оставляя на его спине жирные отпечатки пальцев.
Лелуш вцепился ногтями в спину Сузаку, когда тот медленно и неглубоко вошел в него. Сузаку не решался двигаться, потому что Лелуш глубоко дышал носом.
- Лулу ...
- Продолжай! – Выдохнул Лелуш.
Сузаку вошел еще немного, немного поморщившись, и продолжил. Он никогда не испытывал раньше такого ощущения, это было жестоко и почти болезненно. Теперь они с Лелушем были еще ближе, чем когда-либо. В уголках глаз невольно навернулись слезы счастья. Лелуш прижался к нему, дрожа всем телом, когда Сузаку полностью вошел в него, он осторожно приподнялся, чтобы видеть лицо своего любовника. Глаза Сузаку немного блестели, но были ли это слезы радости или боли, Лелуш сказать не мог.
Их первый раз был нежным, нерешительным, но насыщенным эмоциями. Сузаку двигался медленно, лаская член Лелуша свободной рукой, пока тот не расслабился и не начал получать удовольствие. Маленькая комната была наполнена криками и стонами, но никто не слышал их. Сейчас на всем свете их было только двое и их не волновало, что кто-то мог войти.
Сузаку начал ускорять движения, он чувствовал, что скоро кончит:
- Лелуш ... Я сейчас кончу…
- Я думаю, что ... ах ... Я скоро ... тоже ... Ааахх… - Щеки Лелуша покрылись румянцем, что делало его очаровательней и сексуальней. – Давай вместе? – Он переместил руки на ягодицы Сузаку, чтобы контролировать его темп. Лелуш кончил первым, выгибаясь и крича от удовольствия. Сузаку почувствовал, как мышцы плотно сжимают его член. Он прижался к Лелушу, обняв его так крепко, как только мог, и кончил вместе с ним. Когда оба наконец-то отдышались, Сузаку поднялся с Лелуша и сел в стороне. Он смотрел на Лелуша, на сбившиеся и грязные простыни. - Лулу… прости… я не хотел кончить в тебя… я хотел выйти…
- Сузаку ...- Тихо прошептал Лелуш и схватил Сузаку за руку, привлекая его внимание. – Это уже не важно… - Фиолетовые глаза Лелуша были красивые… очень красивые… и томные. Сузаку лег рядом с ним, обнимая его и медленно целуя.
- Я …. Люблю тебя, Лелуш. – Прошептал он сонно, засыпая на груди Лелуша. ---- ***
Лелуш зашипел, когда Сузаку стал вытаскивать вибратор из его ануса. Розовую пластиковую обмотку он решил оставить. Он приподнял ноги Лелуша, чтобы лучше видеть то, что он делает. Сузаку схватил штекер и аккуратно потянул, стараясь не причинять Лелушу лишней боли, так как он не знал, насколько широк в обхвате вибратор. Так же он отлепил аккумулятор, который крепился к внутренней стороне бедра Лелуша скотчем. На аккумуляторе стояли переключатели скорости. Теперь Сузаку понял, почему Лелуш был так возбужден: пулеобразные таблетки, которые были прикреплены к его соскам, и вибратор вибрировали с разной скоростью. Не было предела развратным фантазиям Шнайзеля.
Лелуш лежал на кровати неподвижно, словно парализованный. Ощущение вибрации все еще оставалось в его теле, хотя источников уже не было. Он очень удивился, когда почувствовал мягкие прикосновения к своему лицу, а затем моргнул, так неожиданно было то, что он увидел: Сузаку смотрел на него с грустью.
Даже Гиасс Лелуша, казалось, стал тусклым под действием наркотиков, но не было понятно, сказалось ли это на его силе. Хотя Сузаку знал, что не может второй раз попасть под его воздействие.
- Твои действия, они стоили всего этого, Лелуш? – Лелуш смотрел на Сузаку и молчал.
Когда Сузаку резко вошел в него, Лелуш царапал ногтями кожаные манжеты на руках в тщетных попытках снять их, но это было невозможно. Сузаку грубо трахал его, впиваясь ногтями в бедра. Дыхание Лелуша сбилось. Сузаку непослушными пальцами отстегнул розовую обмотку, которая не давала Лелушу кончить, и несколькими движениями руки довел Лелуша до оргазма. Брызги его семени попали на грудь Сузаку. Сам Куруруги кончил в Лелуша.
- А теперь нам остается только ждать. – С ужасом прошептал Сузаку, лежа щекой на вздымающейся груди Лелуша, слушая его сердце, слыша, как оно постепенно перестает истошно биться, и переходит в нормальный ритм, отсчитывая секунды до неизбежного возвращения Шнайзеля.
Сузаку попытался заслонить собой Лелуша, словно, это могло бы защитить его от Шнайзеля. Подошедшая вместе с Его Величеством охрана, оттащила Сузаку подальше от кровати.
- Сузаку! – Отчаянно крикнул Лелуш.
Куруруги болтался беспомощной куклой в руках охраны, собственная нагота заставляла чувствовать себя уязвимым. К тому же было холодно.
- Примите мои поздравления за такое великолепное шоу. – Голос Шнайзеля был тихим и угрожающим. Сузаку скрежетал зубами и пытался испепелить того взглядом. – Отправьте офицера Куруруги в его квартиру и проследите, чтобы он не покидал ее приделы без моего приказа. Это наказание за неповиновение.
- Сволочь!!! Ты гребанный мудак!!! – Охрана мгновенно скрутила его и заткнула ему рот, выводя из комнаты.
Шнайзель медленно подошел к кровати, поднял с пола повязку и снова надел на Лелуша, хотя сила Гиасса уже никак не могла навредить ему. Лелуш отшатнулась от его прикосновения.
- Я подумал, что Куруруги-кун был более ценным подарком, который я смог преподнести… - Он провел пальцами по груди Лелуша, спускаясь к его паху, провел по внутренней стороне его бедра, наслаждаясь тихими стонами Лелуша.
- Ты все еще такой чувствительный… либо у тебя нет терпимости к стимуляторам, либо ты просто маленькая грязная шлюха. – Шнайзель неприятно усмехнулся и снял пальто, положив его на ближайший стул. Вынув из кармана брюк маленький ключик, он расстегнул наручники и один из браслетов, охватывающих ногу Лелуша. Затем грубо дернул парня за волосы и, удерживая его, таким образом, одной рукой в вертикальном положении, другой быстро расстегнул ширинку своих брюк и вытащил уже возбужденный член, приставив его к лицу Лелуша. - Не разочаруй меня… Раньше властный тон Шнайзеля не оказал бы никакого влияния на Лелуша, и он бы просто отказался, но сейчас он был под действием афродизиака, пусть и слегка выветрившегося. Словно борясь с собой, он разомкнул губы и взял член Шнайзеля в рот. Он сосал шумно, отчаянно сминая белоснежную ткань брюк Принца. Лелуша заботило не столько удовольствие, которое должен получить Шнайзель, сколько его собственное тело, которое надо было удерживать, стоя на коленях. Шнайзель наблюдал за ним с презрением в течение нескольких минут, затем взял инициативу в собственные руки, и крепко схватив Лелуша за волосы, стал методично вколачиваться ему в рот, игнорируя протестующие стоны своего пленника. Лелуш попытался оттолкнуть брата, когда сперма брызнула ему в рот, но Шнайзель держал его слишком крепко, прижимая к своему паху, не давая отстраниться. - Глотай.. – шептал Шнайзель, наблюдая как тоненькая струйка спермы скатилась из уголка рта Лелуша. Лелуш закрыл глаза, на которых от отвращения наворачивались слезы, и отчаянно пытался подавить рвотный рефлекс, зная, что если его сейчас стошнит на Шнайзеля, то наказание будет ужасное. Шнайзель не отпускал его до тех пор, пока не убедился, что Лелуш проглотил все до последней капли, после чего оттолкнул его. Его брат упал безвольной марионеткой на кровать, тут же свернувшись в клубочек, делая небольшие вздохи через нос и держась за живот, стараясь избавиться от мерзкого чувства. Шнайзель смотрел на него еще минуту или две с самодовольной ухмылкой на лице, а затем нажал кнопку вызова на селекторе.
Сузаку метался по своей комнате, все еще в наручниках и голый. Как только его бесцеремонно затолкали в его апартаменты и быстро закрыли дверь на ключ, он кинулся к двери и принялся дергать ручку, орать и бить кулаками по двери, умоляя выпустить его. Но его попытки не увенчались успехом.
Прошел час, потом еще два часа. Сузаку устал уже ходить по комнате, не выдержав, он тяжело опустился на кровать и опустил голову.
Это же надо было так облажаться. Почему именно он попал во все это? Это слишком для него…
Сузаку поднял глаза, когда отворилась дверь, и вошел Шнайзель с двумя охранниками, Рыцарь тут же кинулся на него, но охрана поймала его и скрутила. Сузаку мог лишь прожигать Шнайзеля взглядом.
- Если бы я только мог, я бы убил тебя прямо сейчас. – Сплюнул Сузаку. – Я хочу узнать кое-какие гребанные ответы.
Шнайзель выглядел абсолютно спокойным, словно не замечал проявлений его агрессии.
- Я дам тебе ответы, только если ты сможешь успокоиться и слушать спокойно.
Сузаку гневно смотрел на Принца несколько минут, но сдался и уступил, охранники тут же ослабили хватку и отпустили его. Куруруги сел на кровати, но все еще нервно сжимал кулаки в знак протеста. Тем не менее, Шнайзель спокойно отпустил охрану.
Шнайзель отодвинул стул от стола Сузаку, и поставил его перед кроватью, усаживаясь напротив Куруруги.
- Сцена погони... Что на самом деле здесь происходит?
- Он скрывает информацию. – Тон Шнайзеля был непоколебим.
- Лелуш действительно заслуживает того, чтобы гнить в тюрьме за то, что он сделал, конечно, вы согласитесь с этим Куруруги-кун. - Продолжил он. - Но существует два жизненно важных фактора в пользу сохранения его жизни в настоящее время, первый, это его мощный Гиасс, и он может быть полезным для нас ... и более важный фактор, это его связь с девушкой, известной как CC.
- СС?
- Девушка, находящаяся под контролем служб Британской безопасности, она была признана серьезной угрозой для национальной безопасности государства. Неожиданный шаг со стороны Одиннадцати повстанцев привели к ее побегу с помощью тайных перевозок. Мятежники не могли узнать про грузовик с газохимическим оружием, а это значит, что у них есть свои люди в разведслужбе. А это гораздо хуже. Вы должны это помнить, Куруруги-кун, вы были там.
- Химический газ ... когда я увидел Лелуша ... девушка с зелеными волосами... Это и есть СС?
- Оказавшись в такой ситуации, скорее всего, князь Кловис отдал военным приказ убить всех подозреваемых, кто стал свидетелями захвата. Это было тяжелым решением, и я знаю, что было много невинных жертв, но это показывает, насколько важно было скрыть СС. Нельзя было допустить, чтобы кто-то узнал о ее существовании. Была радиосвязь с отрядом, который охранял ее, но когда мы подоспели, она уже ушла. Лелуша тоже не было, хотя они не уходили вместе. Целый отряд был убит, как будто каждый из них выстрелил в себя сам. Сначала мы думали, что все же в них кто-то стрелял, но последующие вскрытия доказали, что они сами себя убили. Мы решили, что это дело рук СС, но потом узнали, что это сделал Лелуш после передачи силы Гиасса от СС. Он скрылся с места происшествия, думая, что она мертва, но СС разыскала его позже, и они стали соучастниками. Они виновны оба, и в данный момент она должна предстать перед судом, ради всеобщей безопасности.
Сузаку сидел молча, впитывая информацию.
- Что она такое... чтобы быть в состоянии дать такое ... ужасно, отвратительная сила. – Он чувствовал, будто все становилось на свои места... это она сделала Лелуша таким. Сузаку знал Лелуша, думал, что он знал Лелуша. И даже в самом конце, когда все, несомненно, указывало на истинную личность Зеро, он все еще не верил, что человеком, совершившим восстание, отвратительные события и массовые убийства, был Лелуш. Добрый, нежный, чувственный, верный, любящий ... Он не верил, пока стоял с ружьем, направленным на Зеро. Но когда, в конце концов, маска слетела, он был вынужден поверить. Поверить, что его так ужасно предали.
- Кто знает ...- Задумчиво пробормотал Шнайзель. Они посидели некоторое время в молчании, думая каждый о своем, затем Сузаку заговорил снова:
- У вас есть план ее захвата?
- Как только будет подтверждено, что Лелуш не скрывает еще какую-нибудь информацию от нас, мы выполним план, который в настоящее время находится в стадии разработки. Несколько записей, которые мы изъяли при захвате Черных Рыцарей подтверждают, что во время восстания CC никогда не отдалялась от Зеро ... т.е Лелуша. Она всегда была рядом с ним. А кое-где проскальзывали намеки, что они были больше, чем просто товарищи.
Сузаку непроизвольно сжал кулаки и почувствовал, что в груди разливается странное чувство, вроде ненависти.
- Существует вероятность того, что если мы не сможем узнать у Лелуша ее местонахождение, то используем его в качестве приманки, чтобы выманить СС, и затем схватить. Но пока это все еще строго конфиденциальная информация, и я не могу рассказать вам больше в настоящее время. Сам император должен сказать последнее слово в отношении того, будет ли план предварен в действительность или нет.
- Я полагаю, что сейчас все делается для того, чтобы народ не взбунтовался против власти. – Произнес Сузаку, в конце концов. Но потом он поднял взгляд с пола и посмотрел на Шнайзеля ясными, серьезными зелеными глазами. - Но не могу ничем объяснить вашего личного поведения по отношению к аресту Лелуша. Я знаю, что в чрезвычайных обстоятельствах преступник может быть подвергнут физическим и психологическим формам допроса... самые адекватные слова, чтобы описать пытки. – Произнес Куруруги с сарказмом. - Но такие методы, как правило, не должны быть... приятны... следователю, не так ли? Или я что-то неправильно понимаю?
Шнайзель хитро ухмыльнулся, словно змея, которая загнала в угол мышь.
- Мои методы полностью зависят от моей собственной политики. И всем будет хорошо, если вы не станете выносить сор из избы… Многие мои родственники могут неодобрительно к этому отнестись, им не нужно пятно позора на репутации.
- Хорошо, думаю, я понял, что это ваша собственная политика – произнес Сузаку тем же педантичным тоном, что и Шнайзель. - И оттого, что я видел, это еще более неправильно и отвратительно, даже если вы не от одной и той же матери. И это, вероятно, еще только верхушка айсберга.
- Ах, я полагаю, всегда есть риск того, что Лелуш может забеременеть с нашими кровосмесительными связями и, вероятно, у нас родится отсталое потомство, и тогда мне, возможно, придется всем объяснять этот беспорядок... но в таком случае мне придется уйти из политики и взять всю ответственность на себя.
- Гребанная шутка. – Проворчал Сузаку.
- Вы забываете ваше положение, Куруруги-кун, а также то, что я второй Принц. На этот раз, я сделаю вид, что не услышал ваших обидных слов, но, возможно, мой слух окажется слишком острым в следующий раз. Вы будете находиться под домашним арестом, пока я не прикажу отпустить вас. И вам следует держать рот на замке и прислушиваться к моим приказам. – С этими словами он встал и направился к двери, показывая, что разговор закончен.
- Я не понимаю, какое удовольствие вы получаете от этого! – Напряженно крикнул Сузаку в спину Принцу.
Шнайзель криво усмехнулся: - Я уверен, что если бы вы были на моем месте, то смогли бы им воспользоваться, чтобы осуществить свои темные желания.
