| Genso_Okami | Дата: Четверг, 19.01.2012, 21:06 | Сообщение # 1 |
 Монарх
Группа: Администраторы
Сообщений: 2248
Статус: Offline
| Жанр: философский бред с элементами остросоциального стеба.
Рейтинг: не менее ПГ-15 за легкую жесть
Персонажи: Куросаки Карин в главной роли, а также три капитана Готэй-13, два офицера, один квинси, один относительно О МП и Мурамаса. А еще всякие эпизодические.
Пейринг: общественное мнение уверенно спейрило тут Урахару и Ёруити, а еще - Ашидо и относительно О МП. Мнение автора (меня) может с общественным и не совпасть.
Синопсис: написано на следующую заявку - «12 месяцев х Блич-AU. Чтобы помочь своему больному брату, девочка Карин ищет подснежники, за которыми её послал коварный Урахара. Капитаны и лейтенанты Готея в роли 12 месяцев.»
Посвящается: в основном Итоси, Итоси знает, почему. И Фэнгисмайл - потому что относительно О МП.
Предупреждение: от заявки осталась только основная фабула, по форме больше на Алису похоже...
История о чуде, которое можно сделать своими руками.
В клинике Куросаки с утра тихо и глухо, только внизу, из-под портрета, раздаются глухие рыдания, да Юзу почти неслышно играет с новой куклой, у которой руки и ноги гнутся в любую сторону. Кукла, где-то потерявшая голову, давно уже ***ожа не на куклу, а на жутковатого пустого-многоножку, но девочке все равно.
Неделю назад братика пришлось отправить в городскую больницу. Неделю назад братик оказался в реанимации - и он все еще там.
И сколько бы папа не взывал к Масаки - та не услышит.
Юзу завязывает ноги и руки обезглавленной куклы сложным узлом и отрешенно смотрит на то, что у нее получилось. Получилось... интересно. Ей нравится, если сейчас что-нибудь на свете вообще может ей понравиться. Жалко, Карин не видит: ушла куда-то, не иначе - опять пустых гонять.
А Карин сидит за низким столиком напротив мужчины в полосатой панаме и гневно тр***ет - Карин никогда не просит - помочь ее брату. У мужчины в панаме холодные глаза цвета апрельского льда и трехдневная щетина, призванная производить впечатление на женщин.
Ему, в общем-то, все равно, хотя Куросаки Ичиго и не до конца разыгранная карта в его колоде. Поэтому он рассеянно гладит крупного черного кота и кивает самому себе в такт словам девочки, словно китайский идол. Он думает, как бы так и помочь, и ничего с этого не потерять, и что-нибудь да выгадать.
Наконец он ***одит нужное решение.
- Господин Ёруити - говорит он - Господин Ёруити, проводите девушку к воротам в Волшебный лес. Если она нарвет там подснежников, то их сок - волшебный сок, ***ожий на вид на талую воду, а на вкус - на птичье молоко - он исцелит ее брата.
Торговец в панаме не хочет обращаться напрямую к девочке. Девочка слишком ***ожа на рыжего рёка, чтоб с ней говорить искренне.
И господин Ёруити ведет Карин к воротам в Волшебный лес. Правда, ворота больше ***одят на занавеску, но Карин это волнует не сильно: куда больше ее волнует, удастся ли найти в лесу нужные ей цветы, поэтому она без всякого страха ступает на тропинку из белого света и идет по ней за черным котом. Она не пугается даже тогда, когда кот разворачивается и исчезает за занавесью из широких синих полос. Она думает про Ичиго, который тоже совсем ничего не боялся. Про Ичиго, о котором она толком ничего не знала...
А лес вокруг, видно, и впрямь - Волшебный, потому что наяву такого леса быть не может. Правда, старшая из близнецов Куросаки назвала бы его скорей колдовским, уж больно он был пугающе-величественен, эти стволы корабельных сосен, уносящиеся ввысь, чтоб утонуть в белом мареве почти невидимого неба. Между деревьями вьется еле заметная тропка, и Карин идет по ней. Маленькие светлячки со странным, напоминающим череп, узором на головках кружатся вокруг нее и еле слышно стрекочут, чуть поскрипывают под нездешним ветром гигантские деревья, да воет кто-то вдалеке - низко, надрывно, страшно...
Карин не боится. Она не привыкла бояться, ведь она сестра Куросаки Ичиго, которая сражалась с пустыми вот уже почти год! Карин не боится, она просто немного опасается и надеется не встретить того, воющего, на своем пути. Она слушает наполненную шумами тишину и думает, что тишины не бывает, а еще думает, где бы так найти в этом лесу, где растет только зеленый мох и разноцветные грибы на длинных ножках, поляну с подснежниками, сок которых - волшебный сок, на вид ***ожий на талую воду, а на вкус - на птичье молоко - вылечит ее брата.
И тут тишина рвется, нарушенная громким и сердитым голосом. Таким директор Минами на утренней линейке ругает школьников, а конгрессмен Нанасаки - глупых и недальновидных патриотов по телевизору. Этот голос говорит:
- Этот мерзавец Ашидо со своим хахалем совсем оборзел от водки и крючила! Мы, пустые, совершенно не намерены терпеть издевательства с его стороны. После проведенной нами переписи населения, после того, как мы организовали ипотеку и практически провели свободные демократические выборы меня в президенты....
Карин поскорее сворачивает с тропинки подальше от сердитого голоса и внезапно расслышанного многоголосого одобрительного бормотания. Куросаки Карин - достойная дочка политически озабоченного Иссина: она терпеть не может всякие дебаты. То ли дело - шоу дона Каннондзи!
Она сворачивает с тропинки и странные светлячки отлетают прочь, оставляя ее почти в темноте и почти в страхе, когда из-за дерева выходит незнакомый тип. У него красивая маска, расписанная алыми линиями, недобрые желто-красные глаза и скорпионий хвост позади, но он не пустой - у него человеческое тело. Незнакомый тип замечает ее и подходит уверенной ***одкой дипломированного холибайблщика.
- А Вы, юная душа, записались в Ипотеку? - спрашивает он приятным, с хрипотцой, голосом.
- Куда? - спрашивает Карин, вспоминая, что вот недавно тоже про ипотеку слышала.
- В Ипотеку имени меня! Это гениальная, поистине гениальная программа, призванная спонсировать дальнейший прогресс душ альтернативного питания, известных также как так называемые "холлоу". Вы записываетесь в Ипотеку и получаете фамилию - Харада, Исида, Хакамада, Такэда, выбирайте сами. С момента записи вы становитесь частью гражданина Ямада, назовем его так. Как только комната перенаселяется, путем поедания гражданин Ямада эволюционирует и освобождает жизненное пространство.
- А... ага. А что дальше?
- Если наш гражданин Ямада превысит лимит и эволюционирует в меноса Гранде, администрация Ипотеки будет настаивать на временном выселении про***много жильца в район пастбища Меносов... - странный тип поправил скрученную из проволоки самодельную оправу от очков, чудом держвашуюся на маске - Впрочем, - тут же добавил он - В случае подтвержденного факта адьюкасофикации наш, кхм, гражданин Ямада может претендовать на прежнюю жилплощадь. И учтите бонусную программу "Ипотека - Богу"! Если вы станете Вастолорде, вы получите тур в Лас Ночес, где после небольших косметических процедур совершенно безболезненно сможете стать Арранкаром и получить в подарок белую форму и крутую татуировку в виде цифры!
- Я... я обдумаю Ваше предложение, - вежливо пробормотала Карин, немного сбитая с толку напором таинственного незнакомца.
- Нечего думать, милочка! Просто оставьте отпечаток эктоплазма здесь, здесь и здесь, и...
- Сэридзава! Опять народ смущаешь? - строго спросил незнакомый дяденька в полицейской форме - Опять Ипотеку рекламируем, опять незаконные формы заработка, не указанные в Конституции? И ты еще после этого надеешься выиграть свободные демократические выборы тебя в президенты, тем более что Дзёдзибусю уже ведет агитацию среди лесного пролетариата?!
Сэридзава недовольно убрал свои бумажки и снова поправил оправу от очков:
- Вы со своим Ашидо вконец оборзели от водки и крючила, Сайто! Мало что сами в Ипотеку не вступаете, так еще и честный народ смущаете... А где там Дзёдзибусю, говоришь, народ агитирует?
- А, к северу отсюда, у кривой сосны - отмахнулся полицейский по фамилии Сайто, и Сэридзава, чуть приволакивая скорпионий хвост, поспешно скрылся в том направлении, откуда пришла сама Карин.
- А почему Сэридзава? - только и додумалась она спросить у строгого дяди полицейского.
- Ну ты сама на него посмотри! Ну не Сэридзава ли? - воззвал к логике дяденька - Ты сама-то кто будешь, несовершеннолетняя душа класса "Реяцу-Положительные"?
- Я - Куросаки Карин! - сердито ответила девочка - Я ищу подснежники. Их сок - сок, ***ожий на вид на талую воду, а на вкус - на птичье молоко - единственное, что может помочь моему брату.
- Вот как! А что с твоим братом, несовершеннолетняя Куросаки Карин?
- В коматозе он. Год назад потерял все духовные силы, а неделю назад бац - и слег. А Урахара послал меня сюда с господином Ёруити, но... - Карин спокойна, ей не надо сдерживать слез - ей совсем неохота плакать! А полицейский по фамилии Сайто хмурит и без того суровые брови, бьет кулаком по ладони:
- Этот Урахара со своей хабалкой вконец оборзели от ХоГёку и Гэнсея! - рявкнул он - Сперва какая-то малявка с подозрением на шинигамство и без прописки, теперь вот детей засылает! Хорошо еще, он свое у нас получит. - и улыбнулся, щуря узкие глаза - Тебе несказанно повезло, несовершеннолетняя Куросаки Карин, что тебе встретился я.
- Почему? - девочка была совершенно растеряна, и изо всей беседы с полицейским поняла только, что здесь, в Волшебном лесу, любят обвинять во вконечном оборзении от всякого интересного.
- Потому что я - один из Двенадцати месяцев. А всего нас семеро. И не спрашивай почему! Раз уж ты здесь по серьезному делу, и речь идет о жизни и смерти - я провожу тебя к Февралю. Он у нас специализируется на шинигами.
- А Вы?
- А я Январь. Потому что родился в Январе, понятно?
- Ну да. Это вообще-то логично. Январь в Январе, Февраль в Феврале....
- Нет, Февраль тоже родился в Январе, - возразил Сайто-сан - Но не может же быть двух Январей, верно?
- Опять логично, - кивнула Карин - Вы вообще очень логичный, по-моему.
- Логика - это сила. Как говорил наш командир, многих воинов не мог победить меч, но легко побеждала логика. Кстати, он сам с ней был не в ладах...
- Да почти все, кто хвалят логику, с ней не в ладах... Вы не в счет, Сайто-сан! - Карин шла за своим проводником по страшно кривой тропинке, и смотрела, как невдалеке скачут по стволам деревьев красные сполохи - Это костер Двенадцати Месяцев, да? - спросила она.
- Да нет, это Пастбище Меносов, - не глядя возразил полицейский - Опять небось куска не поделили, вот и жарят своим сером куда попало... А вот и Февраль, знакомься.
- Здравствуйте, Февраль-сан! Меня зовут Карин.
- Я предпочитаю "тайчо" - холодно отозвался Февраль - Впрочем, юной деве простительно легкое невежество в воинских званиях, - и он отпил из крохотной чашечки глоток горячего чаю.
Февраль был высок, черноволос и ужасно худ и ***ден, как будто он давным-давно не ел и не видал солнца. На плечи он набросил обрывок белоснежной ткани, наверное, спасаясь от холода Волшебного Леса, а руки, нескрытые рукавами черного кимоно, прятались в такие же белые поручи. У ног Февраля горел огненный шар, над которым непонятно как завис в воздухе глиняный чайник.
- Февраль, этого ребенка заманили сюда ваш Урахара и его хабалка, - пояснил Сайто-сан - Что на это можешь сказать?
- Разве я Урахара, чтобы что-нибудь на это говорить? - резонно возразил Февраль-тайчо - Я даже не служил под его началом, заметь. В отличие от, скажем, Марта.
- На Марте это сказалось не лучшим образом - холодно заметил Январь.
- Да разве я спорю? Ноябрь вон вообще тр***ет его отсюда погнать наконец в три шеи. Я не против, хотя есть веские причины этого не делать.
- Уже в три?
- Не знаю, я давно его не видел, уважаемый кумитё Январь - пожал плечами Февраль и обернулся к Карин - Юная дева не хочет немного чаю?
- Не соглаша-айся - сказал хрипловатый голос у нее за спиной - Он заваривает его на грибах и мхе, ты представляешь, какая гадость у него получается?
- Не большая, чем тот, который ты настоял на своей так называемой хурме, Сентябрь - возразил Сайто - Февраль, мне точно налей. Все-таки чай заставляет чувствовать себя нормальным человеком!
- Яре-яре, Январь-кумитё, но-орма и вы - вещи совершенно несовместные! Даже Февраль-тайчо в этом плане не столь безнадежен! - и Сентябрь поправил бело-лазоревые лохмотья с несколькими отчетливыми пятнами плохо отстиранной крови. Правый рукав бесполезной тряпкой свисал с плеча, широкий пояс завязан кое-как - жалкое зрелище!
Впрочем, уверенная и наглая улыбка на лице совершенно его компенсировала.
- Январь-кумитё, Февраль-тайчо, а зачем здесь вообще эта маленькая рёка?
- Я и сам не знаю, - отпил еще чаю Февраль - Ее привел Январь, сказал, это дело рук подлеца Урахары.
- Аканна-а! Опять этому укурку в лавке не сидится а мы платись? - покачал головой беловолосый Сентябрь - Пакость какая, вот что я называю - закон подлости!
- Я ищу подснежники - с отчаянной надеждой на то, что они все-таки существуют тихо-тихо сказала Карин. Дыхание как-то перехватило - Подснежники. - повторила она уже громче - Их сок на вид как талая вода, а на вкус - как птичье молоко. Он вылечит моего брата, который сейчас лежит в коме. Сай... Январь-сан сказал, что Февраль-сан знает, где их найти. Он соврал, да?
Февраль покачал головой:
- Нет. Но я не могу точно сказать - где они. Впрочем, думаю, стоит отрядить Августа и Ноября тебе в помощь, с их помощью...
- О чем сыр-бор? - на поляну из-за кустов сунулась странная пушистая зверушка с множеством ложных лиц и треснутым черепом какой-то твари вместо лица - Шумите, как сэридзавина сходка перед избирательным участком...
Сайто закатил глаза:
- Май, сколько раз тебе говорить? Снимай черепушку, когда с людьми говоришь! А то сам как только что из Ипотеки вылетел!
- Ойя, ойя, извините, Сайто-тайчо, не привык, что столько народу, сами понимаете... то есть, слушаюсь! - и из-под маски-черепа показалось простоватое изможденное лицо в обрамлении рыжих неровных прядей, - А у нас. я гляжу, гостья? Гостья, ты не знаешь такую шинигами - Кутики Рукию? Она обещала вернуться...
- Сколько раз говорить, что она не придет, Аши...Май-сэки? - устало потер глаза Февраль - И никто не придет, кроме очередных бедняг, заброшенных сюда злой волей этого мерзавца Урахары....
- И его хаба-алки, с которой он там вконец оборзел без контро-оля! - закончил, очевидно, чисто машинально Сентябрь, и, достав что-то сморщенное и грязно-серое из широкого рукава, принялся это нечто с наслаждением грызть.
- Ашидо, ты не знаешь, где сейчас кочует Мурамаса? - спросил Сайто - Февраль говорил, это у него там... подснежники.
- Мурамаса? - Май-Ашидо задумался - Да где-то к югу от Пастбища. Говорил, пойдет подальше от выборов, все равно с кандидатами все ясно....
- Это хорошо. Значит так, несовершеннолетняя Куросаки Карин. Сейчас мы выберем тебе проводника и ты...
- Куросаки? - переспросил Февраль - Ты - Куросаки?
- Ну да! Куросаки Карин, папка мой - Куросаки Иссин, он врачом работает в клинике, проктологом, тоже хлеб, а брата моего зовут... - зачастила девочка, радуясь, что ей наконец дали слово.
- Куросаки Ичиго - скорее просто обронил, чем спросил Сентябрь.
- Ну и что?! - взвилась Карин - Если мой брат-дурак и в Волшебном лесу кому насолил - так я и извиниться за него могу, но он все равно помирает, а эти подснежники мне все равно нужны до зарезу!
- Успокойся, дочь Иссина, - мягко сказал Февраль - Твой брат... хороший человек. Он добрый человек и многим помог. Совершенно законно и закономерно, что мы, в свою очередь, поможем ему, не так ли? Напротив, отказать ему в помощи было бы бесчестно. Поэтому мы дождемся Апреля, Ноября и Марта (какой, все-таки, невероятный болван додумался до такой бредовой конспирации?) и все вместе отправимся к Мурамасе. Всем нам он уж точно не откажет. А затем мы сами сцедим сок из эитх подснежников. И сами придем через гарганту к твоему больному брату.
- Гарганту?
- Ворота в Волшебный лес - пояснил вполголоса Сайто - Они так называются.
- Красиво... - протянула Карин - Сказочно так!
- А затем мы - продолжал Февраль-тайчо - Наконец-то вырвавшись из плена этого леса призовем к ответу оборзевшего Урахару и его хабалку. Потому что, извините за выражение, это уже никуда не годится. Возражения есть?
Возражений не было, только Сентябрь лениво протянул "обеими руками за" и помахал пустым рукавом, как белым флагом.
Прошел час. За этот час Карин успела выпить две чашки фирменного февральского чаю, узнать, что Февраля зовут Бьякуя, а Сентября - Гин, а отсутствующих Апреля, Марта и Ноября - Ханатаро, Маюри и Урью. Имена показались Карин немножко странными - у Ичи-нии конечно был одноклассник Урью, но имя-то менее странным и немножко чудесным от этого не становилось! А имя "Бьякуя" до того подходило к белоснежному и печальному Февралю, что просто чудо как! И имя "Сайто" - строгому Январю, ***ожему на своего тёзку из сериала про Кэнсина... Карин уже начала немного задремывать у жаркого волшебного огня, и совсем не удивилась, когда из лесу вышел Исида из ичижкина класса, одетый в сине-белый камзол сказочного принца, странный дяденька, словно сбежавший из китайской оперы и маленький мальчик с грустными большими глазами.
Она все еще была уверена, что спит, когда ее вздернули за руку и, под брюзжание принца-Исиды, потащили куда-то между деревьев, мимо огромных черных теней, круживших внизу в чудовищном хороводе, мимо горы, с которой им помахала рукой малявка в шлеме мотоциклистки... Наконец она немножко проснулась и поняла, что ее уже третий раз окликает Исида Урью, и этот Исида Урью, кажется, наяву одет в костюм принца.
- Карин! Я последний раз интересуюсь: что с Куросаки? Чем он болен? Почему его отец не обратился к Рюкену?
- Он обратился, - встряхнувшись, ответила девочка - И Ичи-нии увезли в больницу. Так он там в реанимации и валяется, неделю уже. А отец ревет у портрета, как всегда, толку от него - чуть.
- А эти?
- Эти? А! Эти! Ну что, шатаются по городу, все больше правда кучкуются у себя. Души не трогают, но и пустых - тоже.
- Ясно. И ты надеешься вылечить Куросаки с помощью якобы волшебных подснежников?
- А есть варианты, да? - хмыкнула Карин.
Исида Урью промолчал. Сын врача, он хорошо знал, что подчас родственники больных готовы поверить во что угодно, в любую ересь - только не в тот простой факт, что их дорогой человек обречен. Дочь врача, Карин, тоже хорошо это знала. Просто старалась об этом не думать.
Наконец, они вышли к поляне, заросшей густой травой. На краю поляны на камушке сидел мужчина в длинном белом кимоно, отороченном мехом, и играл на свирели, зажимая отверстия пальцами с длинными и острыми когтями. Когда он обернулся, Карин увидела, что у него совсем белое от грима лицо, на котором нарисована грустная клоунская улыбка. Кто-то подтолкнул ее между лопаток и она вылетела из-за дерева.
- Ты кто? - несколько кукольным жестом склонил набок голову человек, отнимая от губ свирель.
- Я? Куросаки Карин. - немного устало сказала она: ей порядком уже надоело представляться всяким странным типам.
- А... А я Мурамаса. Очень приятно. А что ты здесь делаешь?
- Ищу волшебные подснежники, чтобы вылечить моего брата. У них сок - на вид, как талая вода, и на вкус - как птичье молоко, он лечит все болезни.
- А... А я траву пасу. Тоже полезное и важное дело. Если б не я, она б давно уже разбрелась! - доверительно сообщил он.
- И подснежники пасете? - не удивилась Карин. Это ведь был Волшебный лес!
- Подснежники... подснежники... - Мурамаса наклонился вперед, перебирая травы, которые волнами подкатывались к загнутым носкам его сапог и отступали обратно, повинуясь мановению когтистой руки - А! Вот они. Прошу, пожалуйста. Тебя ведь эти дураки из Месяцев привели? Я им не отказываю... обычно.
- Да, они. Они хотят побить Урахару - поделилась с первым адекватным человеком в этом дурдоме Карин.
- Урахару? Урахару Кискэ, который носит панаму? Его занпакто зовут Бенихимэ, и она очень не любит замкнутых пространств и японскую кухню?
- Н-наверное. По крайней мере, его имя Кискэ и панаму он и вправду носит. У него еще кот есть. Господин Ёруити.
- Это не кот. Это паршивая кошка, - поправил ее Мурамаса - Способность занпакто - оборотничество, не любит небритых мужчин и рыжий цвет, мужчина... Пожалуй, я пойду с вами.
- Тоже охота поколотить Урахару?
- Наверное, - пожал плечами Мурамаса - И вообще, скучно здесь. А Когу этим - он положил на камень свирель, вставая - Не вернешь. Ведите себя хорошо, к меносам не ходите, Сэридзаве и Дзёдзибусю не попадайтесь - сказал он траве - А лучше - поспите!
И трава, словно под косой жнеца, склонилась, как склоняется в фильмах Спящая Красавица, уколовшая палец.
А Мурамаса взял за руку Карин, и они вошли в мгновенно открывшиеся перед ними Волшебные Ворота (которые назывались красивым словом Гарганта) а за ними туда же ступили и Двенадцать Месяцев - числом ровно семь.
- Девять... это хорошо. Для подобных предприятий девять - доброе число, - произнес Февраль, когда они по световой тропинке вышли к пруду позади школы.
- Нумерология - это идиотское суеверие, батенька! - проскрипел Март по имени Маюри.
- Веками квинси верили в нумерологию... - вскинулся Исида-кун, но осекся, решив, что никакая ненависть к шинигами не в силах заставить его защищать настолько антинаучный бред.
- Что ж, - деловито положил руку на рукоять катаны Сайто-сан - Ашидо, пойдем смотреть на Урахару. Ты вот его видал?
- Неа - снова скрыл лицо за маской рыжий Май - Я же Вам говорил, Сайто-тайчо: я попал в Лес очень давно. Тогда еще и Сэридзавы-то не было...
- Вот и я не видал. А интересно эту подлую морду посмотреть.
Ашидо было печально: только-только в лесу оказалось так много шинигами, которые готовы были с ним говорить и рассказывать про то, как живет Сэйретей, и Руконгай, и Гэнсей - и вот они уже готовы навеки покинуть лес, бывший им, должно быть, слишком чужим.
Впрочем, Сайто-то точно никуда не денется, он твердо решил, что его посмертный долг - помогать очищать мир от пустых... или хотя бы разумно регулировать их жизнедеятельность. И Ашидо под маской даже улыбнулся: его товарищи, должно быть, очень смеялись развешанной на ветках Конституции Леса Меносов... а потом, наверное, точно так же восторгались тем, как пустых склоняют ей следовать.
У входа, как всегда, околачивался дядька Тэссай с метлой. Глупый кидошник не успел и вскрикнуть, когда Синсо, послушный команде, его убил. Только тело, пронзенное точно в сердце, глухо стукнуло оземь...
Карин этого не увидела. Сжимая в руках склянку с соком, она проскользнула в реанимацию мимо дежурной сестры и склонилась над бесчувственным братом.
Юзу дома устало отбросила в сторону окончательно спутанную в клубок куклу и горько заплакала, спрятав лицо в коленях. Куросаки Иссин вытащил бутылку русской водки (это в медицинских целях, для обтираний и всего такого!) из холодильника и глушил рюмку за рюмкой.
Ичиго открыл глаза.
Ичиго открыл глаза и увидел чудовищно белый потолок реанимации, лес капельниц и паутину проводков, а еще - застреманную и хлюпающую носом Карин. Сестренка, по всему на свете судя, не должна так смотреть на брата.
Так что Ичиго осторожно поотцеплял проводки и, встав с постели, взял за руку сестру и повел ее домой. Потом выяснит, что стряслось такого после явления Цукисимы, что он так вот слег.
Никто так и не узнал, что все-таки случилось с Урахарой Кискэ в ту ночь, когда багряное пламя охватило его магазинчик и в этом пламени странными тенями виделись то гигантский Котё-обакэ, то лепестки сакуры, то совсем уж чудные и странные вещи и существа. Только Карин вечером вышла попрощаться со своими мимолетными друзьями, и услышала, как Мурамаса шепчет ей на прощанье:
- Возьми этот значок... Если мы будем нужны - позовешь.... - и первый исчезает за воротами в Волшебный Лес, а за ним - и месяцы: суровый Январь, изысканный и грустный Февраль, ехидный Сентябрь, чудной Май, злобный Март, застенчивый Апрель... Только Ноябрь, то есть Исида-кун, остался по эту сторону ворот, развернулся и быстро, почти печатая шаг, направился куда-то в сторону своей квартиры.
Карин больше никогда не встречала Месяцев, и почему-то не стала рассказывать эту историю братику Ичи, а папа Иссин, выслушав ее, только долго кивал - совсем как когда-то Урахара - да приговаривал:
- Вот оно что... вот оно как!
А застенчивый Апрель, подаривший Куросаки Карин волшебное лекарство, еще долго тихонько про себя посмеивался и радовался, вспоминая эту историю...
|
| |
| |
