| Genso_Okami | Дата: Суббота, 21.01.2012, 17:12 | Сообщение # 1 |
 Монарх
Группа: Администраторы
Сообщений: 2248
Статус: Offline
| Хару, все время тренировавшая себя в разных кулинарных, швейных и прочих искусствах по ведению хозяйства, подготовилась к финальной битве за Тсуну-сана. Сегодня он позвонил ей и попросил прийти к нему домой, чего раньше еще не было, и девушка, решив, что наконец-то ее оценили по достоинству, помолившись на удачу, вышла из дома. Когда она подошла к порогу дома любимого парня, то заметила всего одну пару обуви, и та точно не принадлежала ему, в этом Миура была уверена.
В доме было пусто, а время было уже позднее. «Может, он ждет меня у себя?» — покраснев, замечталась она. Осторожно шагая по ступенькам, она тихо приоткрыла дверь.
— Тсуна-сан? — негромко позвала она и вошла внутрь. Вдруг дверь сзади резко захлопнулась, и Хару, не успев отреагировать, упала на пол животом вниз. Она хотела развернуться, но почувствовала, как на нее поставили что-то тяжелое. Ну, или кто-то просто сел на нее. — Кто здесь? — спросила Миура, стараясь разглядеть лицо напавшего.
— Лежи смирно и не двигайся, — услышала она знакомый прокуренный голос.
Они и до этого вечера враждовали, но до засады еще никто не догадывался. К тому же, это ведь Савада позвал ее сюда, а не он.
— Слезь с меня! — злобно потребовала она, стараясь развернуться рывком.
Хаято, видимо, недооценил эту глупую женщину, потому что именно в этот момент потерял баланс, и его опрокинули на пол.
— Совсем спятил?! — возмутилась она, встав. — Где Тсуна-сан?
Неспешно поднявшись на ноги, Гокудера не без наглой улыбки ответил:
— На свидании.
Наверняка, Хару стоило опешить или отступить, но она после этих слов разозлилась лишь сильнее, и, потеряв голову, сцепилась с ним, как кошка с собакой. Она не умела драться, она не знала никаких приемов, но это не мешало ей царапаться и кусаться. Подрывник же, напротив, мог умело вести бой с самыми разными противниками, но вся загвоздка была в том, что считать глупую женщину своим противником он не мог. Помехой — да, надоедливой мухой — тем более, но никак не противником. И при всем этом, ему нужно было не оставить на ней ни следа, ведь навряд ли его босс обрадовался бы, если бы узнал, что его подруга оказалась в больнице по вине своего подчиненного.
Кстати, о Десятом. Он наконец-то собрался на свидание с любимой Кёко-чан, но всерьез боялся, что они во время прогулки могли наткнуться на Миуру, и испортить вечер и себе, и ей. Поэтому он позвонил девушке и попросил прийти, а Гокудере поручил подержать ее в комнате до конца встречи. Наверняка Саваде стоило уточнить, чтобы его друг приберег кулаки и ругательства ради другого случая, но полуитальянец, выросший в опасной среде, где пуля могла попасть в лоб за любым углом, понял слова Тсуны по-своему.
В какой-то момент Хару удалось освободиться от рук Хаято, и она поспешила к двери, но он, будучи опытным бойцом, рывком встал прямо перед ней. Миура хотела взять его за шиворот и отстранить, но подскользнулась, и повалилась на пол вместе с ним. Воспользовавшись таки положением, подрывник загнул ей руки за ее спиной и надавил на нее весом своего тела так, что у школьницы подвижными оставались только пальцы ног, но, разумеется, никакой помощи от них не было. Хаято тоже был далек от удобств. Если это ради Десятого, то он полежит на этой женщине. Даже если это будет означать, что ему придется терпеть щекочущее учащенное дыхание в шею и обвить свои руки вокруг нее. Да, со стороны это выглядело совсем не так, как было на самом деле.
Через пять минут пыл обоих подостыл, и Хаято, убедившись, что сопротивление было окончательно подавлено, оторвался от Хару и лег на спину рядом. Он не думал, что она будет такой настойчивой, хотя то, что дело касалось Десятого, многое поясняло. Девушка постаралась приподняться, но у нее заныли мышцы на руках и ногах, и она снова рухнула на пол. Сейчас нужно было забыть о Тсуне и постараться хотя бы вернуться домой.
— Я двигаться не могу, — сдалась она, надеясь, что этот грубиян все же поможет ей. Наивная.
— Твои проблемы, — буркнул он.
— Если ты меня не проводишь до дома, то мои родители начнут переживать и позвонят Тсуне-сану! Неужели ты хочешь, чтоб у него были проблемы?
Чертыхнувшись, парень привстал и нехотя подал ей руку, но ответной реакции не было.
— Я же говорю, что двигаться не могу, — пояснила Миура.
Вздохнув, подрывник поднял за талию опешившую девушку, у которой загорелись щеки, и повесил ее себе на плечо, как ковер.
— Тогда я приведу тебя домой вот так.
Гокудера был сильным и выносливым, поэтому рассчитал, что без проблем сможет довести «груз» до пункта назначения, но на лестничной площадке у него из-за недавней склоки задрожали колени и он скатился на нижний этаж вместе с глупой женщиной. Сам-то он как-то умудрился приземлиться на что-то мягкое, и его больше волновало состояние Хару: неужели Десятый все-таки встретит ее в больнице? Как только он привстал, его окатило волной смущения оттого, что он осознал, что так значительно смягчило его посадку. Через долю секунды он почувствовал резкую боль в щеке: запыхавшаяся разобиженная Миура подарила ему искреннюю звонкую пощечину. Да как он смел вообще прикасаться к ее груди? Да и еще лежать на ней, уткнувшись носом? Следом за ударом по щеке последовал пинок в паховую область. «Она же говорила, что двигаться не может?» — думал Хаято, согнувшись в три погибели от боли. Школьница, мгновенно встав, пулей вылетела из комнаты, проплакав что-то глупое о том, что теперь она недостаточно чиста для Тсуны-сана из-за того, что ее только что осквернили: драматизировать Хару умела всегда.
Однако и этот вечер не смог стать достаточной причиной для того, чтобы забыть Саваду.
7 лет спустя.
Молодая женщина деловито шагала на невысоких каблуках по узким улицам Намимори. Сегодня был хороший день, ей везде улыбались, удача шла с ней рука об руку, и по пути попадалось много симпатичных парней. Но она торопилась домой к своей лучше подруге, чтобы поделиться новыми яркими впечатлениями от концерта, на котором побывала прошлым вечером. Ей было немного стыдно за то, что она уже такая, казалось бы, взрослая ходила по фестивалям, на которых выступали бойз-бенды, состоящие из парней на год-два младше, чем она сама, но то, что она посещала их с одной из подруг, сильно успокаивало. Несмотря на то, что этой подруге было всего тринадцать лет.
Дверь дома Сасагавы была открыта, и Хару, решив, что Кёко-чан как всегда дома, громко вошла на порог.
— Кёко-чааан! Кей-Джи был великолепеееен! — мечтательно воскликнула она. Ей еще столько всего хотелось рассказать, но именно этот Кей-Джи таки рвался наружу радостным воплем. Ответа не было. — Кёко-чаан! — повторила она.
Через несколько секунд послышалось шарканье домашних тапочек, и к удивлению Миуры, ее встретила не подруга детства, а Хана Курокава, ныне экстремальная любовь одного из хранителей Вонголы.
— Арэ? А где Кёко-чан? — спросила гостья.
— В Италии с Савадой, — равнодушно зевнула Хана и заметила, как бодрая улыбка новоприбывшей сошла на нет. — Рёхей и остальные тоже с ними.
День бы плохим. Очень плохим. Ее и раньше оставляли в неведении поездок Тсуны-сана, и, причем, она догадывалась, на ком лежала ответственность за это, но если брали с собой Кёко, то и Хару не оставляли в стороне. Не к добру.
Курокава пригласила Миуру на кухню, и последняя молча пошла за ней.
— Что делать будешь? — строго спросила Хана, когда Миура села за стол.
— В смысле? Делать с чем? — непонимающе моргнула Хару, глотнув теплый чай.
— С их свадьбой.
Хана сложила руки на груди, терпеливо выжидая ответ.
С-свадьбой? Настроение, приподнятое этим утром, катилось коту под хвост. День был прекрасным? Нет. Плохим? Уже нет. Ужасным? Пожалуй, это было самым близким определением. Хару, конечно, знала, что Тсуна уделял немало внимания ее подруге, но ведь и о ней не забывал.
— Всем известно, что ты клеилась к Саваде, — продолжала возлюбленная боксера. — А тут дело до их свадьбы дошло. Что ты будешь делать?
Ее грозный взгляд и строгий тон подсказывали Миуре, что, если та ответит что-то вроде «Добьюсь своего!» или «Не буду сдаваться!», то спокойно выйти из этого дома будет весьма проблемно.
— Да чтоооо ты, — беспечно протянула Хару, закатив глаза и широко улыбаясь. — Он же мне, как младший брат!
Глупая мысль, но ничего больше в голову не приходило. Идиотская ситуация, но надо было как-то выкручиваться. Появилась тут одна идейка, но она была неприятной...
— Да и к тому же, я уже пообещала одному человеку, что не буду вешаться на его шею...
И это было правдой. Удивительно, почему она еще помнила про розыгрыш Хаято.
— Вот как, — удовлетворенно кивнула Курокава и, облегченно вздохнув, присоединилась к чаепитию.
В Италии тем временем хранители Вонголы думали, как быть и что делать. Они были в курсе серьезных намерений Миуры, которая сильно старалась, чтобы стать будущей женой, поэтому знали, что не ее свадьба с Тсуной могла обойтись им боком, если не угомонить эту женщину. А как это выполнить не знал никто, так как к ее тараканам за все время совместного общения не лезли.
— А почему бы не сделать ее любовницей? — неожиданно предложил Такеши, расплываясь в беспечной улыбке. — А Кёко-сан будет женой. И все буду счастли...
— Ямамото! — осуждающе перебили его одновременно Тсуна и Рёхей.
— Хорошая мысль, — кивнул мечнику аркобалено, сидевший напротив Савады.
— Реборн!
— А что? Назовите мне хотя бы одного босса мафии, у которого была всего одна женщина, — хитро произнес он. — У всех как минимум одна любовница, ничего страшного, если...
— Но Реборн! Это... это же не честно! — опешил Тсуна. — Причем, к обеим! Я не смогу врать Кёко-чан, да и Хару не будет рада.
— Ты делаешь проблему из такой мелочи, — вздохнул маленький мафиози. — Занзас, будучи боссом одного из отрядов Вонголы, например, никогда не задавался такими вопросами. У него много женщин...
— И все они разные, и больше одной ночи он их не видел, — заключил Хаято. — Нет уж, наш босс — другое дело. Он честный человек. Негоже сравнивать того парня с Десятым.
— Спасибо, Гокудера-кун, — поблагодарил его Савада за поддержку.
— Тебе ли говорить, — продолжал Реборн, обратившись к подрывнику. — Ты сам был сыном любовницы своего отца, — напомнил он. Хранитель урагана сжал кулаки. Обязательно было говорить об этом при Десятом? — Кстати, о тебе. Ты ведь уже унаследовал все состояние и дела своего отца, я прав?
— Да, — нехотя кивнул хранитель урагана.
— Почему теперь ты не позаботишься о сыне? — аркобалено спрыгнул с мягкого кресла и на маленьких ножках подошел к Хаято, который покрылся густым румянцем после вопроса репетитора. — Ну?
— Ээ, — протянул мужчина, которому резко стало душно и он, пальцем спустив галстук, расстегнул две верхние пуговицы. — Не видел подходящей женщины, — сухо ответил он, старательно избегая контакта взглядом с Реборном. — И вообще, причем здесь я?
— Ну, неужели ты не хочешь, чтобы в дальнейшем детей Тсуны и его жены защищали именно твои, а не кто-нибудь другой?
«А это мысль... Да, это определенно неплохо», — думал мужчина. «Осталось ведь найти только женщину, да? Но они все такие безнадежно глупые. Глупые женщины... Так, стоп!»
— Ты на кого-то конкретно намекаешь? — подозрительно приподнял бровь подрывник, но ответ на свой вопрос не получил, потому что Реборн, многозначительно ухмыльнувшись, вновь перешел к вопросу о женитьбе.
IV Случайности IV
Через полгода было решено провести свадьбу в загородном поместье в Италии, согласно лучшим традициям семьи. Все гости были самыми близкими к Вонголе, вместе с невестой прилетела и родня Кёко, которая каждый час восхищалась чем-то. То это был красивый фонтан, то сад, то дорогой автомобиль, словом, родителям девушки стало в какой-то момент страшно выдавать свою дочурку за такого богатого парня, но Тсуна, когда дело касалось его возлюбленной, был всегда ответственен и серьезен, и лучшую партию для младшего ребенка супругам Сасагава было не сыскать.
Скоро должна была начаться процессия, которая завершалась, по традиции, обменом колец, но Вонгола держала втайне от всех, что на самом деле они были еще не готовы.
— Вы же должны были доставить их нам еще вчера! — кричал по телефону Гокудера, ожидавший ювелирные изделия в специальном гостиничном номере. — Что значит, транспорт отказал? Вы хоть имеете представление, кого подставляете?!
Раздраженно бросив трубку на кровать, Хаято нервно зашагал по комнате из угла в угол. Ему нужно было срочно придумать, как достать и довезти их до поместья вовремя. Строгий костюм, в который он был облачен сегодня, неожиданно показался ему тесноватым. «Черт! Если я так подведу Десятого в день его свадьбы!..» Мужчина не успел закончить мысль, потому что дверь спальни резко распахнулась, и в комнату грозно шагнула молодая женщина с короткой стрижкой.
— Да что там с этими кольцами?! — сразу сошла она на крик. Она тоже оделась сравнительно строго: все украшение ее одежды составлял белый цветок, подшитый карману на груди. Было видно, что женщина нервничала не меньше правой руки босса. Миура еще не полностью смирилась со своим поражением, но, тем не менее, искренне старалась изо всех сил помочь со свадьбой: звонки, оформление приглашений, рассылка запросов на товары... Казалось бы, что все это мелочи, да и к тому же, у Вонголы были люди, чтобы разобраться со всем этим, но Хару настояла, чтобы ей нашли работу. «Погулять и на своей свадьбе успею», — торопливо отмахивалась она от предложений подменить ее. И вот сейчас, эта глупая женщина требовательно смотрела на хранителя урагана.
— Да я откуда знаю?!
— Их хоть закончили?!
Схватившись за голову, Миура присоединилась к походу из угла в угол. Ей хотелось сделать свадьбу Тсуны-сана особенной, самой счастливой и красивой из всех, на которых она успела побывать, даже если это означало, что белое пышное платье оденет другая. Что делать? Хару резко остановилась, когда к ней в голову пришла одна мысль.
— Поехали до ювелира!
— Но в городе пробки! Да и даже без них мы едва успеем до поместья от того старика! — развел руками паниковавший Хаято.
— Срежем где-нибудь! — предложила она. — Мотоцикл твоей сестры еще здесь?
Понимающий кивок дал знать, что парень усвоил, к чему клонила девушка. Заметив, что подрывник пулей спустился вниз, не желая ждать автора идеи, она крикнула:
— Эй! Я с тобой!
— Мешать только будешь! — не оборачиваясь, второпях ответил Гокудера, стремительно спускаясь вниз. Ему было не до капризов этой глупой медленной женщины. За эти две недели подготовки он, конечно же, успел привыкнуть к ее компании, но этого было мало, чтобы остановить его оскорбления.
— Я хочу помочь!
Хару едва успела сесть за ним, когда он, рывком надев на себя шлем, завел двигатель. Мотоцикл ревел, как дикий зверь, привлекая внимание простых прохожих и дорожного патруля, который также заметил, что ехала эта парочка с хорошим превышением скорости. Если бы ювелир жил в том же пригороде, где и находился дом Вонголы, проблем с временем не было бы, но вся загвоздка была как раз в том, что они находились по разные стороны, и прямой дороги в объезд не было. Хару, крепко прижавшись к подрывнику одной рукой, второй набрала номер мастера и предупредила, чтобы он никуда не выходил. Когда они подъехали к порогу его дома, до церемонии уже оставалось чуть больше получаса. Дрожащий худой старичок аккуратно передал женщине коробочку с кольцами. Миура одним движением открыла ее, и убедившись в годном состоянии предметов, ловко спрятала их в пиджаке.
— Хватит мельтешить! Садись быстрее! — позвал ее Хаято, терпение которого успело закончиться тогда, когда они выехали из города. Хару быстро села за мужчиной и, крепко обхватив его руками, приготовилась к уже знакомому реву мотоцикла. Она тоже нервничала, она тоже торопилась, и она тоже понимала, что короткой дороги до поместья не было.
— Срежем! — оценив ситуацию, предупредил хранитель урагана.
— Здесь...? — опешила Миура. — Ты же не собираешься гнать по бездорожью?
— Иначе не успеем, — сухо ответил Гокудера и, коротко помолившись всем богам, которых знал, сошел с заасфальтированной дороги.
В какой-то момент женщина испугалась, что ее жизнь будет так внезапно окончена в день свадьбы ее любимой подруги, и она рефлекторно прижалась всем телом к мотоциклисту. Сам же мужчина, тихо радуясь, что шлем был затонирован, почему-то вспомнил слова Реборна и молча принял ее объятия, в которых довольно-таки ясно читалось доверие. «Неужели она думает, что мы вот так разобьемся?» — думал он, ловко маневрируя на мотоцикле, избегая столкновения с большими камнями, пнями и прочими препятствиями. Впрочем, он сам себе удивился, когда осознал, что ему понравилось прикосновение ее теплых рук, крепкая хватка ее пальцев на его рубашке... И с чего это вдруг? Может, его раньше никогда не обнимали, как в последний раз?.. Разве что, мать...
Они приехали весьма впритык, всего за десять минут до начала, а ведь надо было еще привести себя в порядок...
— Вы, что, через ад сократили? — ужаснулась Биянки, увидев, сколько грязи и пыли собрал ее младший брат со своей попутчицей на одеждах. Последняя даже умудрилась как-то прицепить зеленые листья. К счастью, к ним вовремя подошел Такеши и, смерив пару привычным беспечным взглядом, увел друга через черный ход, а Скорпион, убедившись, что их никто не успел засечь, незаметно провела Хару в комнату, где та могла бы переодеться.
— Я, конечно, взяла пару платьев, но не думала, что придется тебя так выручать, — разбирала сестра Хаято свой багаж, стараясь подобрать подходящую замену подруге, которая и без ее упреков чувствовала себя неловко. Каждое платье, которое вытаскивала Скорпион было или слишком мрачным, или слишком вызывающим, или и тем и другим одновременно. Смирившись со стилем Биянки, Миура постаралась выбрать самый компромиссный вариант, который содержал в себе броский длинный откровенный разрез. Все же лучше, чем полупрозрачные сеточки в самых неожиданных местах.
— Не хотелось бы быть в черном на свадьбе, — вздохнув, окинула она платье оценивающим взглядом. Хозяйка этого гардероба ушла, оставив молодую женщину в полном одиночестве. Искренне надеясь, что никто не зайдет, пока она будет переодеваться, Хару разделась и, только со стороны посмотрев на те тряпки, что сняла, поняла, почему Биянки сделала такие круглые глаза, когда увидела их. Времени не хватало, поэтому Миура резко начала натягивать новое атласное платье, которому явно не нравилось подобное обращение: длинная молния, начинавшаяся с копчика на спине заела посередине.
— Этого еще не хватало! Только не сейчас! — взмолилась она, стараясь поправить упрямый замок. Вдруг послышался чих, и женщина резко развернулась. — Хахи! Кто это?
Она осмотрела комнату. Да и спрятаться было особо-то и негде, кроме...
— Как тебе не стыдно! — гневно стуча каблуками, Хару подошла к ширме и со всей силы отодвинула ее в сторону. И почему она удивилась? У этого человека была привычка оказываться там, где она совсем не ожидала его обнаружить. — Гокудера-кун, — безнадежно вздохнула она, поняв, почему он был таким розовощеким.
— Я... я ничего не видел, — разводил он руками, тщетно скрывая свое смущение.
— Я не буду спрашивать, как и почему ты здесь, но раз уж так сложилось, то помоги с этим! — потребовала Миура, встав к нему спиной.
Парень растеряно разглядывал ее обнаженную спину, которую пересекала лишь тонкая лента бюстгальтера*. Сконцентрировав внимание на этом предмете, он осторожно потянулся к нему, и, раз того просила дама, попытался расстегнуть его, но...
— Я про молнию! — раздраженно процедила покрасневшая Хару.
— А, — только и смог выдавить из себя мужчина, лицо которого наводило на мысли о томатах. Он, аккуратно рассматривая собачку молнии с разных сторон, слегка потянул за ткань, и застежка словно сама спустила руку растерянного хранителя урагана вниз.
— Гокудера! Сейчас не время придуриваться! Быстро подними!
— Не кричи на меня, глупая женщина! Я, знаешь ли, не каждый день вожусь с такой дрянью!
Едва с замком было покончено, как послышались колокола.
— Опаздываем! — синхронно запаниковали они, переглянувшись. Пара мгновенно спустилась вниз и, стараясь не привлекать лишнего внимания, обустроилась на задней скамье. Вот, молодоженам протянули те самые кольца, из-за которых было так много возни. А вот, Тсуна поцеловал Кёко. У Хару по понятным причинам возникло ощущение, будто что-то сжалось в груди, и она, стараясь успокоить боль, приложила стиснутый кулак к ноющему месту. Хаято же, напротив, был очень рад за своего босса и чуть не прослезился от наступившего счастья.
— Так держать, Десятый! — негромко восхитился он, не заметив, что женщина, сидевшая рядом, вышла. Впрочем, этого не заметил никто, ведь все внимание с этого момента крутилось вокруг свежей супружеской пары.
В том, что подрывник через пару часов пытался успокоить Хару, которая, закрывшись, плакала в три ручья в гостевой спальне, не было ничего личного. По крайней мере, ничего личного не предполагалось, ведь Хаято было поручено проследить, чтобы все приближенные босса были счастливы сегодня, а эта женщина вела себя совсем наоборот. Он уже пять минут, как пытался достучаться до нее, но ответом ему были только душераздирающие всхлипы. Случайные прохожие редко проскакивали мимо, но, каждый раз, когда они проходили, Гокудера чувствовал себя неуютно.
— Открой дверь, глупая женщина! Если ты не сделаешь этого сейчас, то я ее выбью силой, и все увидят твои слезы!
Достаточно страшная угроза? В ответ послышалось тихое постукивание каблуков за дверью.
— Я не выйду, — шмыгала она. — Скажи всем, что я ушла...
— Я не собираюсь обсуждать с тобой это через стену! — прорычал он. — Десятый и госпожа тоже хотят видеть тебя!
«Госпожа? А, Кёко-чан...» — думала Хару.
Послышался щелчок в замке. Дверь тихо приоткрылась, и оттуда показалась аккуратно постриженная головка.
— Заходи, — опустив грустный взгляд, пригласила она его внутрь. Мужчина осмотрелся по сторонам и, убедившись, что коридор был чист от свидетелей, проник в комнату.
Она была уютной, богатой и красивой, что соответствовало положению Вонголы. Хару, закрыв дверь за хранителем урагана, свалилась на большую кровать, контрастируя в черном платье с белым покрывалом.
— Тебя действительно хотят видеть, — начал Гокудера. — Выйди в зал хотя бы ради Десятого...
— Меня хотят видеть, — послышался приглушенный подушкой голос, — только из-за того, что им любопытно, как я буду себя вести. Я удивлюсь, если о моих старых намерениях не знает еще мебель.
Аргумент был веским, ведь там внизу, на первом этаже, собралось немало сплетниц, каждую минуту ожидавших появления заплаканной Миуры. Она теперь так сильно жалела, что бездумно болтала всем подряд о том, что хотела быть женой Тсуны-сана.
— Но ведь, если ты не покажешься, то все подумают, что ты не хотела свадьбы босса.
— Это не правда! — вскочила заплаканная Миура. — Я честно желаю ему только счастья! Честно!..
Мужчина поморщился, увидев, как жалко выглядела та, кто уверенно пророчил себе место супруги Савады. Красные глаза, потекшая тушь...
— Не смотри на меня так! — смахнула она черные пятна под глазами, поняв, что они сильно привлекали внимание.
Подумать только, а ведь это она с пеной изо рта спорила с ним, что будет с Десятым. Хару уже прекратила плакать, и это здорово воодушевило мужчину на продолжение уговоров. Он подошел к ней и, положив руку на плечо, взглянул на нее, как на маленькую девочку, у которой только что упал любимый леденец. Несмотря на то, что с детьми разговаривать он не умел, подход к молодой женщине все же отыскался.
— Так, давай ты сейчас умоешься, улыбнешься и выйдешь вниз, хорошо?
— Ладно, — кивнула она и продолжила она вытирать тушь.
— Вот и славно, — выпрямился подрывник и направился к двери, но его внезапно дернули за рукав.
— Только подожди меня, — попросила Миура. — Одна я не выйду...
— Хорошо, хорошо, — устало махнул он. — Я буду у двери.
Женщина мягко ступала по торжественному залу, гордо улыбаясь и бессловесным кивком приветствуя незнакомых ей людей, коих здесь было большинство. Гокудера не сомневался, что, если бы эта женщина хотела, то могла стать блестящей актрисой, потому что та, кого он вел за собой за руку, сильно отличалась от ноющей особы в спальне. Они шли по направлению к молодоженам, вокруг которых вертелись гости с подарками и фотографы, и, когда они начали позировать вдвоем для последних, Хару захотелось вновь пуститься в слезы, но она старалась держаться молодцом. В конце концов, она была рада за обоих. Просто, ей одновременно было обидно за себя.
— Хару-чан! Гокудера-кун! — широкой улыбкой поприветствовал их Тсуна.
— Поздравляю, Тсуна-сан, Кёко-чан, — счастливо произнесла Миура, крепко стиснув руку подрывника. Он хотел заворчать, но вовремя осекся, заметив легкую дрожь на ее плечах. «Спокойно, глупая женщина, не зареви здесь!» — думал он, пока Хару, не снимая проверенную маску приподнятых уголков губ, перечисляла всевозможные теплые пожелания.
— Спасибо, — обняла ее Кёко, на глаза которой выступили слезы счастья. — Я так нервничаю! — поделилась она переживаниями с подругой. — Тут столько людей, я так боясь ляпнуть что-нибудь лишнее!
— Спокойно, — обнадеживающе похлопала ее по плечу подруга. — Вперед, и в бой! Все самое волнующее уже позади! Хотя... — Хару хитро подмигнула невесте, и та залилась багровым румянцем.
Пока подруги о чем-то щебетали, Тсуна обратился к хранителю урагана.
— Побудь с ней сегодня, ладно? — не без опаски в голосе попросил он, чувствуя, как волновалась подруга его жены.
— Раз вы так просите, — смутился Хаято. Ему в голову резко ударило воспоминание того, как он пытался справиться с молнией на платье этой глупой женщины. Он туда зашел просто переодеться, когда комната была пустой, а потом в нее резко ворвалась его сестра с ней, и он не придумал ничего лучше, чем просто затаиться за ширмой. Он надеялся выйти из убежища, когда обе дамы выйдут из спальни, но сквозь щели ширмы случайно разглядел почти обнаженную фигуру Хару, и в его носу предательски защекотало, и... И он себя выдал, попав в неловкое положение.
— Ладно, я пойду погуляю! — улыбнулась Миура.
Перед тем, как пара удалилась, чтобы раствориться в толпе, Савада молча поблагодарил Хаято за его старания: мужчина знал, что ему, вероятнее всего, придется нелегко. Подрывник заметил, что, как только они отвернулись от новой супружеской пары, его спутница начала учащенно дышать, подрагивать плечами, но при всем этом старалась сохранять непоколебимую улыбку.
— Не сейчас, — вслух подумал он, и, получив понимающий взгляд японки, решил увести ее в привычную комфортную компанию: к бейсбольному придурку, к сестре или к боксеру с его подружкой, но среди последних, она навряд ли почувствует себя удобно.
— Что делать с больным сердцем? — находясь в прострации, тихо спросила она, пока ее водили из одного угла огромного помещения в другой.
— Хватит ныть, глупая женщина! — негромко прошипел Гокудера. — Знаю я одного человека, кто мог бы тебя вылечить, но для женщин у него особые меры...
— Хаятоооо! — послышался громкий мужской голос за спиной. Почему-то хранитель урагана догадывался, кто это мог быть, и не ошибся. Что там всплывает, когда говорят о нем? Доктор Шамал шатающейся походкой подошел к остановившейся паре. — Какую подружку ты себе отыскал! — подмигнул он, кивнув в сторону покрасневшей Хару. Не оценить такое платье, вырисовывающее фигуру в выгодном свете, он не мог: длинный разрез, глубокий вырез, черный цвет, — все это было своеобразным ГОСТом в извращенном микромире бывшего учителя. — А я ведь помню тебя такиииим маленьким, — жестикулировал он, стараясь руками изобразить примерный рост семилетнего мальчика. Гокудера искренне надеялся, что этот клоун закончит пораньше, не успев сделать ничего, позорящего ни его, ни гостей.
|
| |
| |
