| Genso_Okami | Дата: Воскресенье, 22.01.2012, 17:59 | Сообщение # 1 |
 Монарх
Группа: Администраторы
Сообщений: 2248
Статус: Offline
| Фандом: Темный Дворецкий, манга
Автор: Dishka aka FuckShinigami
Жанр: джен, виньетка
Пэйринг: Себастьян – дьявольски хороший Фигаро
Рейтинг: G
Дисклеймер: Вы что, серьезно полагаете, что мне за это кто-то заплатит? =D
Предупреждения: Подрывные работы в районе черепа идут в комплекте с мангой. Обратитесь к поставщику вашего оборудования.
От автора: В деревне, где я выросла, когда болеет ребенок, вокруг его запястья обвязывают тонкую красную нить. Так делают до сих пор, и никто не знает, почему это помогает. Но помогает.
«Монохромность – самая
благодатная среда для фантазии»
- учитель рисования.
- Обычно вокруг шеи повязывают черный бант, но, думаю, красный бархат подойдет лучше! – Модистка хихикнула и мечтательно крутанулась на каблуках. Леди Элизабет зачарованно следила за ней и кивала в ответ на каждое слово. Мальчик, в панике уставившийся на обеих, нервно смял в руке салфетку. Ну еще бы. Не всякий хочет быть куклой, которую наряжают и причесывают, кто-то хочет быть человеком. Когда-нибудь, я выберу момент и все же скажу господину, что он никак и никогда не сможет им стать. А пока что я говорю, бесцеремонно кашлянув:
- Прошу прощения, но красный цвет не к лицу моему господину. Он предпочитает спокойные тона в одежде. Кроме того, красный только подчеркнет юный возраст господина… – А нам это ни к чему. Ему так спокойней, мне так спокойней. Я терпеть не могу детей, а ему уже нечего делать в детстве. Ему не к лицу красный цвет.
- Я не знаю… – хмуро протянула девушка, вытягиваясь на узких досках, застеленных старыми тряпками и служащих здесь кроватью. Она секунду рассматривала свои ногти, потом покосилась на меня: – Нас не научили доверять кому попало, ты же понимаешь?
- Я понимаю, Бист, – Я не смог удержаться, я протянул руку и развязал тонкую, давно засаленную атласную ленту в волосах циркачки. Укротил укротительницу. Бист озадаченно следит, как я наматываю ее алую ленточку на указательный палец.
- Почему я так легко тебе поверила?
- И правда, – Если расслабить пальцы, полоска красного шелка безвольно скользит и падает на грязные простыни. Простыни. Сплошная импровизация. Именно это вы зовете жизнью, не так ли? – Почему, Бист?
Бист очень идет красная лента в волосах.
Господин поднялся, звякнув чашкой, и нарочито громко отодвинул стул, не дожидаясь моей помощи. Он демонстративно простучал каблуками по полу и вышел из комнаты, оставляя двух одержимых модой женщин провожать его алчными взглядами. Я не спеша иду следом, я знаю – поводок между нами не должен быть натянут туго. Ему нужна иллюзия свободы и независимости, мне – иллюзия хрупкости. Я знаю, что он не человек, а потому – несгибаем. Но мне нравится думать, что если дернуть за поводок сильнее, то мальчишка сломается, как… как кукла.
- Элизабет желает, чтобы я научил ее играть в шахматы, – мальчик произнес это так, будто его попросили голыми руками дотянуть товарный поезд до Абердина. Сегодня я не в настроении сдерживаться, а потому моя довольная улыбка не добавила господину радости:
- Это ведь несложно, милорд.
- Отнюдь. Но я вдруг подумал, почему я не приказал сделать это тебе? Ты ведь научил меня играть на скрипке…
- Что ж, милорд… Если уж мне удалось научить Вас играть на скрипке… – Мои слова повисают в воздухе. Иногда мне кажется, что я люблю его, этого странного не-человека, который так любезно бережет мой ужин. А он любит оставлять последнее слово за собой:
- Держу пари, ты просто не умеешь играть в шахматы, – нет, он не так простодушен, как может показаться. Он просто знает меня лучше, чем положено ужину. Я тоже знаю цену последнему слову, а потому я ответил с осторожностью:
- Мне никогда не были интересны шахматы, милорд. Монохромность не радует глаз и не дает пищу фантазии. Деление мира на черное и белое – самое большое заблуждение человечества.
- А так? – Господин лениво провел пальцем по кромке бокала, стоящего рядом на столике. И вдруг легко, почти незаметно, толкнул бокал, рассыпая темно-красные брызги вина по скучной клетчатой доске. Я опустил глаза на черного коня, теперь стоящего в алой лужице бургундского. Я же сказал, я не в настроении сдерживаться:
- Да, милорд. Так лучше.
Мадемуазель Хопкинс вскрикнула и попятилась, пытаясь вызволить руку из моих пальцев. А ведь я всего лишь выполняю свои обязанности, я всего лишь отнесу чемодан и заплачу кэбмэну, я всего лишь…
- Что Вы себе позволяете! Такое отношение неприемлемо! – раскатистая французская «р» заставила меня поморщиться и крепче стиснуть тонкое запястье, вызывая у модистки испуганный писк. Я обязан улыбаться, не правда ли?
- Я надеюсь, Ваше путешествие обратно в Лондон будет приятным, мисс Нина. Еще раз прошу Вас запомнить все пожелания моего господина по поводу цвета будущего платья.
- Вашего господина или Ваши? – злобно прошипела женщина, вырывая руку и ловко запрыгивая на ступеньку кареты безо всякой помощи.
Я долго смотрел вслед кэбу, исчезающему в дорожной пыли, пока печать на руке не кольнуло едва уловимой болью. Господин зовет меня.
Честное слово, мисс Нина, лучше бы обойтись без красных лент. Хватает и того, что наш поводок этого цвета.
|
| |
| |
