| Genso_Okami | Дата: Воскресенье, 29.01.2012, 00:57 | Сообщение # 1 |
 Монарх
Группа: Администраторы
Сообщений: 2248
Статус: Offline
| Автор: Хана_Вишнёвая
Бета: Госпожа я
Фэндом: Code Geass
Персонажи: Нанали, Сузаку, Лелуш, Шицу
Рейтинг: G
Жанры: Ангст, Джен, Hurt/comfort, Повседневность
Предупреждения: OOC
Размер: Драббл, 2 страницы
Кол-во частей: 1
Статус: закончен
Описание: Я отправлю тысячу журавлей в отражённое водой небо, только
бы ты был жив. И последний, тысячный, ярко-алый журавль, достучится до тебя.
Посвящение: Энри. Это, конечно, не Лелуш/Шицу, но всё же.
Публикация на других ресурсах: С разрешения.
Примечания автора: Не знаю, просто вспомнилось. И - верится.
Странная зарисовка, но почему-то близкая.
«Я отправлю в небо тысячи журавлей, только бы знать, что ты жив».
– Знаешь, Нанали,– говорит Сузаку, опираясь о дверной косяк. – Есть легенда, что если сложить из бумаги тысячу разноцветных журавлей, то твоя самая заветная мечта сбудется.
– Легенда? – поворачивается Нанали недоумённо. – Это легенда одиннадцатых?
– Японцев, – мягко поправляет Куруруги.
– Вот как, – девушка падает на кровать и смотрит в потолок, на заурядные синие обои с жёлтыми звёздочками. Ничего красивого. Когда она ничего не видела, мир казался гораздо прекрасней, чем на самом деле.
Да и сейчас это зрение стало почти проклятьем. И единая империя, и даже Сузаку сейчас проклятьем кажется; Нанали стискивает зубы и шумно выдыхает.
– Ты принесёшь мне бумагу, Сузаку-ни? – спрашивает она едва слышно.
«Это я убил Лелуша, Нанали. Я убил самого важного человека в твоей… в нашей жизни. Если бы ты знала – смогла бы простить меня?»
– Если я потеряю ещё и Сузаку-ни, я умру, – сообщает девушка будничным тоном, складывая журавлика из голубой бумаги.
– Я не смогу умереть, Нанали, – улыбается Куруруги растерянно. – Так что можешь не беспокоиться.
Они складывают журавликов вдвоём, целыми днями. У Нанали от непрерывной работы болят пальцы; у Сузаку всё плывёт в глазах – разноцветная бумага кажется отвратительным единым месивом, пока он не проморгается.
«Почему Гиас действует, если его обладатель мёртв?!»
«Знаешь, Лелуш, если ты действительно помер, я очень сильно в тебе разочаруюсь».
– Сто семидесятый, – аккуратно кладёт на стул синего журавлика Сузаку. – Осталось ещё восемьсот тридцать.
– А если мы складываем их вместе? – вдруг испуганно говорит Нанали. – Сможем ли мы загадать желание, Сузаку-ни?
– Я отдаю своё желание тебе, принцесса, – в почтении склоняет голову Сузаку.
«На самом деле потому, что наши желания совпадают. Я хочу, чтобы ты был жив.
Очень».
– Триста двадцать третий, – напевает под нос нескладную, но весёлую песенку Нанали. – Журавлик триста двадцать третий, на полку к остальным!
– Нанали! – деликатно стучится, прежде чем открыть дверь, Сузаку. – Ты уже проснулась?
– Я, – она поджимает ноги и отворачивается к стенке; Куруруги замирает на пороге, увидев, что за ночь количество журавликов действительно увеличилось. Когда он уходил, их точно было меньше.
– Нанали! – восклицает Сузаку с укором; девушка воровато озирается и пожимает плечами.
– Я умру, если брат не вернётся.
«Я тоже, Нанали».
– Поспи, – говорит он вслух, садясь на кровать. – Я пока буду делать их вместо тебя.
«Хотя я и не могу умереть».
– Семьсот восьмой, – отправляется на полку жёлтый мятый журавлик – Сузаку посмел сесть на него и даже не заметить сего непотребства.
– Ещё чуточку, – откидывает мешающие волосы Нанали, и улыбается. – Ещё немного, и…
А что – и? Это просто легенда, и это прекрасно всем известно; она недоговаривает, бледнея.
«Не лишай себя надежды».
– Сделай тысячного журавля сама. Мы отпустим их в парковый пруд.
– Когда поплывут журавли, братик оживёт, – говорит Нанали тихо и серьёзно. – Он будет смотреть на синее-синее небо и недоумевать, что произошло. А потом – засмеётся громко-громко, и прокричит: «Я жив!», – она складывает крылышки последнего журавля и улыбается отстранённо.
– А потом он встанет, отряхнётся, и будет нас искать, – треплет светлую голову Сузаку.
«Найдёт ли?»
– Братик! – кричит Нанали так, что сухой боль рвёт связки. – Пожалуйста, живи!
Тысяча бумажных журавликов плывут по воде стройным клином. Тысяча надежд и мечтаний, тысяча слёз и нервных вздохов, тысяча мгновений, которые вмещают в себя моря боли и сумасшедшего отчаяния.
«Я отправлю тысячу журавлей в отражённое водой небо, только бы ты был жив. И последний, тысячный, ярко-алый журавль, достучится до тебя».
– Мы ждём тебя, Лелуш! – кричит Сузаку отчаянно. – Мы ведь правда ждём тебя!
– Апчхи! – содержимое чашки выливается на стол.
– Даже я слышу, – в лицо Лелушу летит тряпка. – Вернись. Они верят в тебя.
– А я верю в них, – пожимает плечами Лелуш. – Только знаешь, ведьма… журавли – это всего лишь бумага. Они размокнут, так ничего и не добившись. Если я вернусь, размокнут Нанали и Сузаку. Размокнут, размякнут, и – всё.
– Им тяжело, – садится на стул Шицу.
– А кому сейчас легко? Есть такая фраза: «так нужно». Я буду только мешать. Всё уже давно закончилось.
– Неубедительно, Лелуш. Звучит круто, но не убедительно.
– Почему?
– Да ты плачешь, чёрт возьми.
«Последний, ярко-алый журавль, доплывёт до тебя. Дос-ту-чит-ся. Так, как не смог сделать никто из нас».
|
| |
| |
